П. Максим
Я не знаю, что чувствуют малолетние жрицы
любви, торгующие своим телом, чтобы заработать на новые шмотки и оплату жилья.
В этой статье расскажу о другой, не менее популярной у молодежи, и как
оказалось смежной профессии. Никогда в жизни я не планировал карьеру
журналиста. Однако пришлось поневоле задуматься о перспективах и планах на
будущее.
Первая
должность - корреспондент заводской многотиражки одного из ижевских
промышленных гигантов. Мой будущий начальник, принимая на работу, сразу,
нисколько не смутившись, заявил: "Наша газета выполняет социальный заказ
администрации предприятия. На заводе часто возникают конфликтные ситуации между
ней и рабочими. Мы пытаемся их сглаживать, и пишем о том хорошем, что есть на
предприятии". Работа оказалась не сложной: раз или два в месяц я писал о
каком-нибудь передовом коллективе. Такая ситуация устраивала всех - редакция
получила молодого перспективного журналиста, а я - достаточную для карманных
расходов зарплату и кучу свободного времени. К сожалению, идиллия была
разрушена новой предвыборной кампанией. Ко всем своим прочим недостаткам,
директор завода оказался еще и сторонником партии власти. Наша газета начала
совершенно безвозмездно публиковать положительные материалы о
"медвежьей" партии и ее сторонниках (президентах Удмуртии и России).
Сначала я проникся отвращением к своим коллегам, сочинявшим предвыборные байки,
затем пришла и моя очередь. К моей статье, в которой говорилось о возможности
для рабочей молодежи получить высшее образование за счет завода, редактор
добавил два своих абзаца, посвященных "прекрасной" молодежной
политике президента Удмуртии. Когда я увидел результат, мне стало дурно.
Возмущаться было поздно - газета была разослана уже по всему заводу. Утешало
одно - многотиражку на заводе не любили и не читали. С этих пор я начал думать
о смене места работы.
Справедливости
ради, стоит заметить, что цензура не всегда работала безупречно. За время
работы на заводе мне удалось опубликовать пару статей, посвященных истории
рабочего движения в дореволюционном Ижевске. Позже революционно настроенные
рабочие даже высказывали свое одобрение.
Благодаря
новым знакомствам, моим следующим местом работы стало самое респектабельное
издание республики: деловой журнал для солидных господ. Здесь особо радовал
прайс-лист, приклеенный к стене в рекламном отделе. В нем были указаны цены на
размещение материалов в журнале. Они варьировались в зависимости от
местоположения статьи и количества полос. Иногда мне казалось, что мои новые
хозяева вообще знают только одно слово - "деньги". Впрочем, это
больше веселило, чем удручало: за написанные знаки платили много. Как сами
понимаете, в таком райском месте охотников за большими гонорарами и легкой
работой хватало и без меня. Их конкуренция между собой напоминала грызню
подвальных крыс. После ухода редактора, которая относилась ко мне с симпатией,
ушел и я. Людей в редакции больше не осталось, а ждать пока мне перегрызут
горло как-то не хотелось.
Следующий
шаг, и я уже журналист одной из городских телекомпаний. Ездить приходилось
много, иногда выполнять откровенные заказы нового "босса" или
состоятельных рекламодателей. В остальном, практически, полная свобода
действий. Которой я пользовался, как мог: делал сюжеты об учительских
забастовках, издевался над политической сектой "Единая Россия" и
рассказывал о мероприятиях левых. Платили не много, зато времени уходила уйма,
начались проблемы с учебой. Угнетало и еще одно: владелец телекомпании оказался
настоящим корпоративным фашистом. На встречах с подчиненными он любил
рассуждать о том, что все мы (журналисты, операторы, монтажеры и т.д.) -
винтики большого механизма телекомпании, без которой ничего из себя не
представляем. Тоталитарная атмосфера дополнялась искренним страхом сотрудников
перед шефом - его боялись все: от моих ровесников до сорокалетних мужиков. Уже
через несколько месяцев я искал повод для самого себя, чтобы сбежать из этого
"чудного" мирка. Таким поводом стала надвигающаяся сессия.
Последний
акт моей личной трагикомедии развернулся в редакции "модного"
молодежного журнала. Такого как здесь - я вообще нигде не видел. Реальный тираж
издания был в три (!) раза меньше указанного. Готовые глянцевые
"шедевры" предназначались исключительно для рекламодателей и хозяев
проекта, которые платили за раскрутку журнала. В общем, команда, издающая
журнал, надувала всех, в том числе и журналистов, предпочитая расплачиваться с
ними халявными банкетами и бесплатными билетами на рок концерты. Такой расклад
окончательно похоронил мой талант продажного публициста.
Не
думаю, что так "везло" исключительно мне. На фоне моих коллег я
выглядел сущим ангелом, они продавались со всеми потрохами и мыслями. Я думаю,
виновата система: за каждым средством массовой информации стоит свой хозяин, а
значит его вполне определенный интерес. Кто-то очень умный уже сказал за меня:
"свобода печати принадлежит тем, кому принадлежит сама печать".
Теперь
печатаюсь здесь. Денег у этих коммунистов нет (не верите моим словам - поверьте
своим глазам: у продажных политиканов многотысячные тиражи и многоцветная
печать!). А раз нет денег, значит, больше не продаюсь. Значит, нет гонораров.
Зато не тошнит.