Они сражались за Советскую власть

На фоне возмутительных событий, разворачивающихся на наших глазах, будь то новая попытка кампании по перезахоронению Ленина, или развешивание направо и налево памятных досок Колчаку, хочется вспомнить, как проходили события гражданской войны в начале ХХ века на Дальнем Востоке на самом деле.

После победы Октябрьской революции в стране начался непростой путь перехода к социализму. Перед нашими людьми встали очень сложные задачи: в окружении империалистических держав, в борьбе с внутренней контрреволюцией приступить к созданию самого справедливого на земле общественного строя. Длительную борьбу с интервентами и белогвардейцами пришлось вести и на Дальнем Востоке.

Империалисты Антанты и Японии, увидев, что белым одним не справиться в борьбе с Советами на Дальнем Востоке, пошли на вооруженное вторжение в нашу страну, чтобы задушить революцию и захватить богатый Дальневосточный край. Уже в начале 1918 года на рейде бухты Золотой Рог появились американские крейсера «Сакраменто» и «Бруклин», японские крейсера «Асахи» и «Ивами», броненосец «Хизен», английский крейсер «Суффолк», миноносцы, транспорты и другие иностранные суда с войсками, снаряжением и оружием для обеспечения белых банд, которых на Дальнем Востоке к тому моменту было “пруд пруди”.

5 апреля 1918 года во Владивостоке высадились японцы, затем американцы, англичане, французы, итальянцы и другие интервенты. Летом 1918 года по всей железнодорожной магистрали Сибири, вплоть до Владивостока, вспыхнул антисоветский мятеж военнопленных чехословаков. 29 июня белочехи при поддержке американцев, японцев и других интервентов совершили переворот во Владивостоке.

В Приморье вторглись банды Калмыкова и Орлова, в Забайкалье – Семёнова. В сентябре 1918 года пала Советская власть в Хабаровске, Благовещенске.

На Дальнем Востоке установился кровавый оккупационный режим. Интервенты как будто соревновались с белогвардейцами в зверствах над мирным населением. «На Дальнем Востоке, – вспоминал П.П. Постышев, – много неведомых могил, в которых лежат лучшие, наиболее передовые, наиболее сознательные герои-борцы за Советы рабочих и крестьян. На Дальнем Востоке нет почти ни одной железнодорожной станции, не омытой кровью партизан…».

Интервенты и белогвардейцы не щадили никого, уничтожая всё живое, что попадалось им на пути. Страшную картину представляла 24 июня 1919 года деревня Михайловка (в ста километрах от Хабаровска), куда ворвался Калмыков со своим войском. Белогвардейцы безжалостно, на глазах родных и всей деревни, подвергли жестокой пытке семерых сельских парней, заподозренных в связях с партизанами. Их били шомполами, рубили шашками, выкалывали глаза, а потом расстреляли. После этого калмыковцы начали жечь дома, грабить имущество, насиловать и бить шомполами женщин, допытываясь, где их мужья и братья (по материалам газеты «Коммунист», 1920, 30 марта).

Автор приводит еще ряд фактов жуткой расправы интервентов и белогвардейцев над борцами за Советскую власть и просто мирными жителями Дальнего Востока.

Интервенты и белогвардейцы в первую очередь разрушали базы Сибирской и Амурской флотилий, расхищали портовые сооружения, взрывали батареи и маяки, топили советские корабли или угоняли их за границу.

И вот на фоне этих событий во Владивостоке в 1918 году появилась группа молодых людей, впоследствии ставшая комсомольской организацией. В неё входили: Андрей Евдагов, Мефодий Михайлов, Георгий Вырлан, Игорь Свиньин, Василий Гарбузов, Ульяна Писарева, Василий Губанов, Игорь Пачевский, Максим Гайдук, Фрося Русяева и многие другие.

С этих ребят и началась история освобождения Приморья и Дальнего Востока от интервентов и белых. Многие из них погибли в борьбе за наше светлое будущее.

У каждого из них своя история. Имя Дмитрия Часовитина, одного из первых героев-комсомольцев Приморья, известно в кругах наших краеведов. Он был самым активным командиром комсомольского подпольного десятка. В его квартире собирались нелегальные комсомольские совещания, хранилось оружие для отправки партизанам. Контрразведка белых охотилась за ним и в конце концов напала на след. Схватив Часовитина, белые попытались узнать у него фамилии других комсомольцев-подпольщиков, адреса их и подпольной типографии. Подвергли жестоким пыткам, выбили зубы, но он молчал. Когда его повели на казнь, он прокричал: «Я партизан, борюсь против интервентов и белогвардейцев и партизаном останусь до конца». После этих слов белые избили его. Почти бесчувственного, но ещё живого, его обмотали колючей проволокой и бросили в полуразрушенную штольню (по воспоминаниям А.Я. Соснина, музей КТОФ, РДФ, отд. 2, оп 13, д.2176). Именем Часовитина названа одна из улиц Владивостока.

Что-то мне подсказывает, что далеко не все жители этой улицы знают о подвиге человека, чья фамилия вписана в их паспорта.

Так же зверски был замучан комсомолец Иван Дураков из города Никольска-Уссурийского. Из воспоминаний его командира Г.Л. Питкова: «Летом 1921 года, во время облавы Иван Дураков был арестован японскими интервентами. У него во время обыска был обнаружен динамит, подготовленный к отправке партизанам. Применив пытки к арестованному, японская жардармерия пыталась выявить остальных участников подполья. Но И. Дураков не выдал никого, стойко перенес изощрённые зверства японских палачей». На этом японцы не успокоились и отправили фотографию связанного Ивана его родителям.

Их было много, этих простых ребят. И хочется вспомнить о них. Нет, даже не так: хочется помнить о них постоянно. Именно о них, а не о расфуфыренных белых, из которых пытаются нынче состряпать чучело и поклоняться им – их современные последователи, такие же бездушные, как те, что из прошлого века.

А наши ребята вместо памяти и почёта получили забвение. Восхваляются их убийцы и истязатели (здесь в одной связке и доски Колчаку, и американские базы на Курилах по ходатайству всё тех же (!) японцев). Смещаются смысловые векторы истории, идёт война по всем фронтам. Но история одна, и изменить её нельзя.

Источник https://narzur.ru/

На тот, третий съезд комсомола, проходивший 2-10 октября 1920г., где делагатам предстояла встреча с Владимиром Ильичом Лениным, многие посланцы прибыли непосредственно с фронтов Гражданской войны. Вот какие сведения о делегатах съезда хранит его история.

Из 602 делегатов только у ста возраст перевалил за 20-летний рубеж. Каждый десятый еще должен был встречать свою семнадцатую весну, каждый третий делегат был участников сражений Гражданской войны.

На вопросы анкеты делегата III съезда РКСМ: Были ли на фронте, где, когда? Какую работу вели на фронте? Кем были командированы на фронт? – представители молодежи из разных концов республики отвечали:

Петр Смородин (Петроград); Под Петроградом, в Латвии, Эстонии; с ноября 1918г. по апрель 1920г; комиссаром полка; Питерской организацией под Псков;

Иван Канкин (Москва). Да, Восточный, Северозападный; военком батальона собого назначения; Союзом (второй раз – партией);

Михаил Иванов (Тюмень). Был в 1919 году на Восточном; телефонист и рядовой стрелок; ушел добровольцем;

Иван Семенов (Иркутск). в 1918г. служил в Красной Армии; с 1 февраля 1920г. был в партизанском отряде; рядовой, доброволец;

Василий Васютин (Одесса). В борьбе с немцами в 1917-1918 году; красногвардеец.

Николаю Островскому в год III-го съезда комсомола было всего лишь 16 лет. Но он был тогда бойцом Первой Конной. В однои из боев в августе 20-го под селом Подлески, недалеко от Львова, получил тяжелое ранение в живот и голову. Когда открылся съезд, Николай находился в киевском госпитале, на съезде быть не мог. В его военном билете сохранилась запись: «Демобилизован в октябре 1920года...». Но комсомолец Николай Островский сумел превозмочь недуг и вернуться в строй. Его еще ждала узкоколейка, ему еще предстояло писать роман «Как закалялась сталь»!

Быть комсомольцем в те годы значило иметь огромное мужество. Даже чтобы записаться в ячейку, зачастую приходилось преодолевать упорное сопротивление близких, запуганных кулаками. В отчете Алтайского губбюро РКСМ от 12 июня 1920 года, где сообщалось об организации ячееек СКМ в сельской местности, было записано: «Отношение крестьян к союзу неровное. Боясь слово «коммунистический», они не пускают своих детей в «коммунарию», но молодежь их не слушает» (что нередко бывает и сегодня, сто лет спустя).

Или. На собрание в деревне пришла молодежь из нескольких селений Мытищенской волости. Слушали приехавших комсомольцев внимательно, задавали много вопросов. Один из них: «А как быть с родителями? Ведь многие из нас здесь тайком». Единственная среди присутствовавших девушка сказала: «Я бы вступила, но ребята грозятся, что гулять с комсомолкой не будут».

Комсомольцам тех лет приходилось жить, по сути дела, в постоянной боевой готовности. Отправлялись подавлять кулацкие мятежи, охраняли важные объекты, являясь грозой для шкурников и дезертиров.

На полях сражений терял комсомол многих своих товарищей.

В сентябре 20-го в неравном бою с бандой Махно погиб весь состав комсомольского бюро Старобельского окружкома. Еще один эпизод: когда махновцы ворвались в двадцатом же году в город Изюм, там как раз проходили заседания уездного комсомола. В полном составе делегаты включились в бой. Только через шесть дней удалось отбить атаки бандитов и продолжить работу съезда.

Примеров множество. 5 сентября 1920 года Пятигорская газета “Красная заря” писала: «3 сентября состоялось общее собрание членов комсомольского комитета. Была объявлена добровольная запись на врангелевский фронт, и в итоге... все члены союза – юноши и девушки – записались в добровольцы».

Туда же, на южный фронт, когда «черный барон» Врангель подошел к Донбассу, отправились и будущие красные командиры – московские и петроградские курсанты. Молодые воины сражались с таким бесстрашием и геройством, что даже враг был вынужден признать это. Командир дроздовской дивизии, на которую больше всего надеялся Врангель, так писал после поражения под Ореховом: «Я участвую в третьей военной кампании, дрался с японцами, немцами, а тепреь с этими красными. Но нигде еще не видел упорства, какое проявляют эти “ленинские юнкера”».

В начале 1920 года в Красной Армии находилось уже около 70 тыс. комсомольцев.

Имено за героизм, проявленный в этой борьбе, и получил комсомол свою первую награду.

по книге В. Десятерика

“Молодым продолжать борьбу”