Я рада за народ, мне стыдно за народ...

Начало 2005 года ознаменовалось небывалой активностью акций протеста. Вовсю «постаралась» власть, и перед огромной частью народа российского ощерилась морда режима – ненасытного зверя, вознамерившегося заглатить все, что удастся сегодня выскрести бывшим создателям некогда великой страны из своих прохудившихся карманов на потребу ненасытного чудища, чтобы потом тихо закончить жизнь в полной нищете. Но неожиданно поколение людей, знавших и то, что значит самоотверженный труд на благо своей Родины, и то, что значит идти в бой, отстаивая каждую пядь родной земли, и то, какой справедливой и родной может быть своя власть, не захотело мириться с такой наглостью озверевшего режима и вышло на акции протеста. Так уж случилось, что совпало это с вступлением в год 100-летней годовщины первой русской Революции 1905 года, что казалось для протестующих символичным и добавляло энергии протеста.

Конечно, очень больно за наших родных людей, которым приходится пропускать через свои сердца горечь от нанесенной обиды, когда заслуженное уважение враз обесценили самим обсуждением давать-не давать, когда лишили мало-мальской поддержки государства, когда отлаженную систему, позволявшую получать причитающееся, сломали и заставили, надрывая больные сердца и оттаптывая больные ноги, зажимая в кулак гордость, а подчас глотая слезы обиды, ходить по кабинетам собезов и поликлиник, чтобы доказывать свое «гарантированное» право.

С другой стороны, я очень рада, что значительная часть старшего поколения не захотела больше терпеть издевательств над собой (о том, какую цену платят при этом люди – смотри абзацем выше), и вышла на улицы, чтобы потребовать не только отменить неправедный закон, но и вообще убрать наглую антинародную власть.

Рада! Наконец-то, многие поняли, наконец-то, нашли в себе силу, наконец-то, сумели поставить жесткие требования, наконец-то, заставили себя слушать! А какое пленительное чувство единения и уверенности возникает, когда огромная масса людей плечом к плечу шествует по улицам города; сливаясь в единое требование, звучат голоса протеста; все это осеняет гордо реющий над людьми алый флаг твоей партии.

Но почему же так горько и отчаянно грустно становится всякий раз, когда остаюсь наедине с собой после удачно прошедшей акции протеста, почему это чувство горечи и вины усугубилось именно теперь, когда, как мы говорим, народ наконец просыпается?

И я вспоминаю одно из первых жутких своих впечатлений от наступившего «демократического» времени. Все и стонало, и кипело в душе, и не в силах сдержать этого, я написала именно тогда первую статью в газету. Это был случай, когда я увидела, как на мостовой Арбата, когда-то родной и такой душевной улицы, корчился мальчик-обрубок, мальчик без ног, который таким образом изображал по воле взрослых извергов некий «танец», за что ему причитался гонорар от прохожих для пополнения кубышки его мучителей. Как можно видеть это и терпеть и не подниматься на борьбу, – взывала я тогда к советским людям.

Сколько после этого беды обрушилось на всю страну, сколько всего порушено и отнято, сколь тяжела стала жизнь всех людей Труда! Но ведь эти люди Труда, взрослые люди, могут организоваться и встать на борьбу. Вот и ветераны, хоть и пригибает к земле груз лет и болезней, но могут понять взрослым умом причину беды и воспротивиться ей.

А в обществе есть категория граждан, которая совсем не защищена. Не защищена прежде всего, если можно так сказать, психологически. Да, это дети. Маленький человек улыбается навстречу солнцу, маленькой пичужке, зеленому листку и! склонившемуся над ним взрослому человеку. Он верит этому взрослому. Долгое время верит и всем взрослым. И думает, что все взрослые хотят ему добра, и не может понять причину несправедливости, и зачастую ждет того самого добра от истинного подонка и, будучи жестоко обманутым, превращается в инвалида духа. Не может и воспротивиться, не подчиниться, потому что – так уж природа устроила – у взрослого сила. А потому не может безногий мальчик не плясать на тротуаре Арбата, если взрослые ублюдки требуют этого. А потому вынужден ехать в рабство ребенок, которого продали для собирания подаяний, тем более наиболее подходящий для этого доходного дела ребенок-инвалид. Потому не в силах вырваться пацаненок из лап мерзавца-извращенца, потому живут под замком, заточенные в грязных норах притонов наши мальчишки и девчонки, которые могли бы, окажись сильна воля и сопротивление народное, сидеть у пионерских костров, ходить в походы и заниматься множеством ребячьих дел, зная, что за их спиной замечательная страна – их социалистическая Родина. А если и огорчались бы по поводу замечания в дневнике, полученное за естественное ребячье озорство, то разве сравнить это с той тоской и отчаяньем, когда тебя впервые, зло и безжалостно, предает, оскорбляет, ломает взрослый нелюдь. Потом приходит и собственная жестокость, и бесчувствие, и множество всяких отрицательных черт человеческих, которые позволяют сказать – потерянный человек, потерянное поколение.

Я коснулась одной из самых страшных бед жизни сегодняшних детей – бездомных, беспризорных, тех, кто попадает в лапы мерзавцев, которые их унижают, развращают, а зачастую и приводят к погибели. Как чудовищно было бы для нас 15 лет назад известие, что в подвале такого-то дома притон, или что в пустой квартире нашли привязанного к кровати умирающего от голода ребенка, или что ребенка «продали» на утеху подонку или за границу.

Но помимо этих душераздирающих бед есть множество не столь явных, но также имеющих тяжелейшее для судьбы и ребят, и страны в целом последствия. Например, демографические показатели, говорящие о том, что уже само грядущее сокращение численности работоспособного населения (не говоря о прочих причинах) не позволит возродить былое величие страны. И деградация населения, которая неминуемо наступает, когда алкоголизм поражает 10-летних, когда в таком же возрасте происходит знакомство с наркотиками, когда за парты не садятся миллионы детей школьного возраста, когда через СМИ, литературу, псевдоискусство, окружающую жизнь воспитываются отношений между людьми, где в норме установка «деньги любой ценой», где жестокость, убийства, разврат – обыденность жизни, где идеал высмеян, а золотой телец водружен на пьедестал.

А творящееся на наших глазах разрушение системы образования, принятие очередных «законов», по которым образование уже не только фактически, но и юридически становится, в основном, платным, не говоря уже о том, что кургузым и неполноценным! По новому закону образование становится сферой коммерческих услуг, предметом купли-продажи, товаром, который смогут купить далеко не все. Под предлогом разгрузки учащихся на 25% будут сокращены расходы на образование и сокращена численность учителей. А все дополнительные занятия в школе: музыка, изобразительное искусство, спорт, информатика, иностранные языки и прочее будут проводиться только за деньги родителей. Положение многих миллионов семей таково, что огромное число детей не смогут приобщиться к этим знаниям. Такие дети нужны нуворишам лишь как их «обслуга».

О бедах подрастающего поколения можно говорить много. Не об этом сейчас разговор. И я возвращаюсь к тому, о чем говорила выше. Почему отцы и деды, которые выходят на перекрытия и штурмуют администрации, когда власть выворачивает их карманы (и хорошо, что выходят), не вышли на столь же решительные акции протеста, чтобы заступиться за тех, кто не может сделать это сам, за своих детей и внуков, за детей и внуков страны, которых так многого лишила и лишает нынешняя власть.

Нет, я не хочу сказать, что за положение детей вообще не борются. Борются. Пишут, выступают на митингах, создают общества. Но вот так, подняться и выйти всем на улицу и остановить все движение, например, в Москве, пока, «примерная» Московская власть (в Москве акции пенсионеров почти не проходят – Лужков с барского стола всем косточки побросал) не выделит несколько растущих как грибы «элитных» домов под детские интернаты, куда соберут всех (всех!!) бомжующих в городе детей, не взирая на национальность и место прежнего проживания, (соберут в интернатах, а не вывезут в чистое поле, как, рассказывали, это бывало в периоды недавних компаний по борьбе с беспризорностью) и обеспечат всю систему действий (понимаю сложность запущенной проблемы, но решать задачу все равно необходимо), с помощью которых можно будет вернуть большую часть ребятишек к нормальной жизни. Или пусть перекроют проезд, потребовав прекратить попытки закрытия станции юных натуралистов, которая много десятилетий служила правдой и верой и воспитала множество если не биологов, то добрых и заботливых душ. Или... Да мало ли поводов было и есть, когда надо было встать нерушимой стеной на пути захватчиков-губителей наших детей. И, конечно, не только в Москве.

И то, что мы этого не делаем, то, что сидит на стылой земле в грязной ветхой одежонке пацан, заброшенный сынок нашей матери-страны, а народ это терпит и не встает так, как оказывается он может встать, – вот тут мне за народ стыдно. Я позволяю себе это сказать, не боясь быть заподозренной в высокомерии и тому подобных грехах. Потому что я искренне свой советский народ люблю. Люблю все его многонациональные культуры. И его песни, и его самобытную речь, и его левшей, и его гагариных! И его многотрудную, но героическую историю! Его долготерпимость, его способность на самопожертвование и его душевную щедрость. Мне дорого все в моем народе! Но! Мне стыдно за народ! Я могу это сказать и потому, что я сама – часть своего народа, и все претензии – и ко мне тоже.

Я знаю, – чтобы победить власть буржуев и их прихлебателей – мы, как народ, должны научиться сметь бороться не только против личных обидчиков, но против тех, кто разрушил нашу Родину, кто наносит вред заводу во Владивостоке, колхозу в Повольжье, шахте в Воркуте, ..., против тех, кто посмел растоптать веру ребенка в доброту взрослого человека.

Мне законно возразят, что нынешняя власть не отдаст беспризорным детям элитные дворцы, не выделит средств, не найдет для них душевного тепла... Что все это возможно только при социализме. Это так. Но мы-то не можем (не должны) мириться с тем, что загнанный в угол неприюностью этой жизни залезает в петлю выпускник детского дома, что в такой же петле «спасается» и вовсе пацаненок от преследования грязных похотливых скотов, что необученными и плохо обученными останутся потенциальные ломоносовы, микельанджелы, моцарты, да и просто всегда в чем-то способные люди. Что из наших друзей и продолжателей великого дела – дети наши превращаются в жестоких, злобных, плохо образованных, несчастливых особей человеческого рода, а то и в наших врагов. И мы можем и должны требовать от властей всего, что нужно нашим ребятишкам. Требовать не менее, а может и более решительно, чем сделали это ветераны, выйдя на улицы городов, заблокировав администрации, перекрыв автомобильные магистрали.

А коли не может (и не хочет) треклятый капитализм выполнить эти требования, значит выход один – надо надежно перекрыть дорогу самому капитализму.

Н.Глаголева,

председатель ЦКС Движения «В защиту Детства»