О.Н.Смолин, зам.председателя Комитета по образованию и науке ГД РФ. Россия по многим параметрам развития образования пошла не впереди планеты всей, а в прямо-противоположную сторону. Это, к сожалению, факт. Мировой банк признает, что на рубеже 50-х годов мы тратили на образование 10 процентов от ВВП, в начале 70-х годов – семь процентов. Сейчас индустриально-развитые страны тратят около шести процентов и таково же требование международного сообщества. Россия около трех процентов. Если прежде мы были страной сплошной грамотности, действительно одной из самых читающих стран в мире..., то сейчас мы оказались далеко не самыми передовыми. Более того, в середине 90-х годов различные министры образования спорили, сколько все-таки детей оказалось вне системы школы. Одни называли цифры 300 тысяч, другие до трех с половиной миллионов детей.

Вы, наверное, знаете, что за 90-е годы Россия по среднему числу лет обучения существенно отстала от наиболее передовых стран, а среднее число лет обучения – это один из тех показателей, которые считаются главными и напрямую определяют экономическую эффективность при нормальном работающем экономическом механизме. Есть, конечно, параметры, по которым мы пошли вперед. Например, сейчас в Российской Федерации больше студентов в расчете на 10 тысяч населения, чем было в Советском Союзе. Но, правда, по количеству студентов, обучающихся за счет бюджетных средств, мы не достигли уровня 1980 года. И более того, в текущем году вопреки общемировой тенденции количество бюджетных студентов, бюджетный прием в вузы был сокращен на восемь процентов...

Российское образование исчезло из числа бюджетных приоритетов. Если, скажем, расходы на здравоохранение в следующем году вырастут на 70 процентов, средние расходы бюджета на 40, то расходы на образование только на 30. Это первое.

Второе. Предполагается в следующем году активное, повсеместное введение нового экономического механизма “деньги следуют за учеником”. Но весь мировой опыт показывает, что если все деньги будут гоняться за ребенком, то это приведет к крайнему неравенству образовательных возможностей и закрытию очень многих школ, в том числе сельских, небольших школ для детей с значительными способностями и так далее (попросту – деньги эти ученика не догонят – ред.).

Третье. Я уже говорил о том, что сокращен бюджетный набор впервые с 90-х годов. (впервые? –ред.)

Четвертое. В следующем году отменяются действия целого ряда налоговых льгот для образования, включая налог на землю и налог на имущество. Значит, следует ожидать повышения платы за обучения для внебюджетных студентов.

Пятое. Примерно вдвое замедлится рост заработной платы педагогических работников. А я глубоко убежден в том, что невозможно развивать, двигаться в направлении информационного общества и при этом хуже всех платить тем, кто задает человеческий потенциал. Так просто не бывает. Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда, как сказал бы чеховский ученый сосед.

Ну и, наконец, мы знаем о планах в следующем году – фактическая приватизация образования под лозунгом: введение новых организационно-правовых форм с не очень приличными аббревиатурами типа АУ или ГАНО, против которых высказались, между прочим, профсоюзы, Российский союз ректоров и многие другие ведущие образовательные организации.

А.В.Бузгалин, профессор МГУ. Сейчас в России, к сожалению, лозунг “Образование – для всех” воспринимается если не как крамола, то как диссидентство. И правительство, и президент, и парламентское большинство в Думе, и министр образования фактически ведут линию на другую модель образования – “элитарную”, ориентированную на конъюнктуру рынка, то есть для узкого круга привилегированных людей хорошее образование, для всех остальных – что получится...

На первое место я бы выдвинул проблему бедности и нищеты. Здесь довольно известен замкнутый круг. Традиционно либеральная позиция: почему страны являются бедными, почему определенные группы населения бедны и так далее? Потому что, во-первых, ленивые не хотят получать образование, а во-вторых, без образования в наших условиях невозможно преуспеть в экономике.

Вторая половина правильная – без образования преуспеть невозможно. Первая половина – столь же лжива, сколь поверхностно кажется очевидной. Потому что сегодня и в мире в целом, и в нашей стране созданы гетто нищеты, которые воспроизводят сами себя, и из которых без помощи из вне, причем активной и решительной, вырваться ни целые страны, ни большие социальные группы не могут.

Подчеркиваю, это замкнутые гетто нищеты. Они есть везде. Последние события в Париже показали, что они есть даже в столице одной из богатейших стран мира. А в России как минимум 10-15 процентов населения в нищете. Примерно половина среднего класса, то есть тех, кто живет на обычную зарплату в 150-250 долларов, в 5-10 тысяч рублей, живут тоже в таких условиях, когда дать качественное образование ребенку невозможно.

Вторая, верхняя половина средних работающих в нашей стране с огромным трудом может дать, как правило, плохое образование, либо с еще большим трудом обеспечить одному ребенку в семье поступление в приличный вуз. Но это – перенапряжение и исключение из правил.

Вторая проблема, на которую я обратил бы большое внимание, это проблема “исключенных”. То, на что мы сегодня мало обращаем внимания. После Парижа немножко стали говорить больше. Между тем, у нас несколько категорий “исключенных”.

Первое. Это люди без определенного места жительства и дети-беспризорники. Сколько их? Никто не знает, но в общей сложности это, по крайней мере, несколько миллионов человек. От двух – самые оптимистические оценки, до семи – самые пессимистические оценки.

Второе. Это нелегальные мигранты. Проблема, как показал Париж, очень и очень и опасная – и важная, и социально, так сказать, острая.

Я не берусь хвастаться, но, если бы образовательное сообщество на протяжении этих 15 лет не вело постоянную активную борьбу, иногда очень тяжелую, против власти за то, чтобы не допустить коммерциализации образования, у нас результаты были бы сейчас такие же, как после ваучеризации в промышленности или в сельском хозяйстве. У нас был бы разрушен основной вузовский потенциал полностью, и создавались бы заново некие мелкие коммерческие структуры плюс что-нибудь вокруг нефти и газа, как в нашей экономике происходит.

Поэтому, завершая, я хотел бы обратиться к вам с предложением, просьбой и своего рода пожеланием, включиться активно в деятельность движения “Образование для всех”, любых других неправительственных организаций и движений, в которых вы участвуете или можете поучаствовать. И поучаствовать в подготовке и проведении Конгресса российского образовательного сообщества.