Евромаккартизм и бухгалтерия смерти
Парламентская
ассамблея Совета Европы 99-ю голосами против 42 приняла Резолюцию № 1481 (2006)
«О необходимости международного осуждения преступлений тоталитарных
коммунистических режимов». Почему благородная идея осуждения преступлений
коммунизма пришла в головы евопарламентариям только сейчас, спустя 15 лет со
времен распада СССР и перехода к капитализму в странах Восточной Европы?
Ответ на это в
завуалированной форме дает сама резолюция. Так, ПАСЕ сетует, что «общественное
понимание преступлений, совершенных тоталитарными коммунистическими режимами,
крайне слабое. Коммунистические партии законны и активны в некоторых странах,
даже если в ряде случаев они не дистанцировались от преступлений, совершенных
тоталитарными коммунистическими режимами в прошлом». Европейских депутатов
беспокоит также состояние умов молодого поколения: «моральная оценка и
осуждение совершенных преступлений играют важную роль в образовании молодых
поколений». Еще бы. Ведь когда члены ПАСЕ совершают пробежку от лимузина до
офиса, они, посмотрев по сторонам, могут заметить молодых людей, на одежде
которых красуются фотографии Эрнесто Че Гевары, Ленина, Маркса, Мао Цзэ-дуна и
других «тоталитаристов», а также коммунистическая символика, которая, как с сожалением
отмечается в докладе, «открыто используется». Как на грех, портреты фон Хайека,
Фридмана, Поппера или других пророков неолиберального капитализма совсем не
пользуются популярностью в молодежной среде.
Почему же все-таки
общественное распространение получает не «признание преступлений коммунизма»,
а, наоборот, – коммунистические идеи? Почему созревает «опасность
посткоммунистического реванша»?
Давайте
определимся с терминами
Что, вообще, такое
коммунизм? Из резолюции ПАСЕ вынести понимание этого почти невозможно. Хоть
какое-то определение, кроме тавтологии в стиле: «Коммунистическая идеология –
это идеология, исповедуемая коммунистическими режимами. Коммунистические режимы
– это правительства, руководствующиеся коммунистической идеологией», содержится
в докладе шведа Горана Линдблада, по которому и была принята резолюция.
Шведский парламентарий говорит, что характерной чертой коммунизма является
«национализация экономики, которая является неизменной чертой коммунистического
руководства и является результатом идеологии, накладывает ограничения на личную собственность и индивидуальную
экономическую деятельность».
Эта формула не позволяет
отнести к коммунистическим режимам современный Китай, где «индивидуальная
экономическая деятельность», а проще – частная собственность вовсе не является
ограниченной, а наоборот развивается и охраняется государством. Впрочем, в этом
современные коммунисты с г. Линдбладом согласны. Нищета китайского рабочего –
заслуга транснациональных корпораций, открывающих там свои заводы, а вовсе не идей Маркса, Ленина или Мао Цзэ-дуна.
Коммунизм – это отрицание
частной собственности. А рост коммунизма, который отмечает и с которым
собирается бороться ПАСЕ, – это свидетельство того, что общество, основанное на
частной собственности и капитализме оказывается неуютным, неэффективным,
враждебным людям. Парламентариев из ПАСЕ удивляет то, что граждане Европы,
сталкивающиеся каждый день с неолиберальным порядком, которому даже в богатых
странах Европы сопутствуют такие прелести, как повышение цен, рост безработицы,
неполной занятости, урезание социальных пособий, сокращение рабочих мест,
поляризация богатства и бедности, почему-то не спешат осуждать преступления
коммунизма. Еще больше их удивляет, что «различные элементы коммунистической
идеологии, такие, как равенство и социальная справедливость, всё ещё пленяют
многих политиков».
Но люди Европы, в отличие
от их «парламентских представителей», помнят, что крушение «коммунистических
режимов» повлекло за собой также крушение «социального государства» во всех
европейских странах, которое было попыткой ответа капитализма на
«коммунистическую опасность». Теперь же, когда готовится международное
осуждение «преступлений коммунизма», простые европейцы могут с определенным
основанием предположить, что политическая стрелка еще больше отклонится в
сторону мира Капитала от мира Труда.
Более того, не должно
быть иллюзий: осуждению подвергается сама идеология коммунизма, включая идеи
социального равенства, гармоничного развития личности, а не какие-то отдельные
перегибы, допущенные в ходе попыток ее реализации. «Должно быть понятно, что
эти преступления совершались во имя коммунистической идеологии, а не какой-либо
особой страной», – пояснил по этому поводу Линдблад.
И еще о терминах
Авторы Резолюции ПАСЕ
используют для характеристики коммунистических режимов термин «тоталитаризм».
Вероятно они даже не знают, в какую ловушку сами себя загнали. Сам этот термин
был изобретен в годы «холодной войны», как общее понятие, которым можно было бы
объединить социалистические государства и фашистский режим, существовавший в
1933-45 годах в Германии. Идея смешать коммунизм с фашизмом оказалась для
либеральных идеологов удачной. Но вот беда, как только тоталитаризмом
переставали просто ругаться, а пытались дать какое-то более-менее четкое
определение путем нахождения общих для германского нацизма и советского
коммунизма черт, «изобретатели» терпели неминуемое фиаско.
Если мы используем тот же
метод нахождения общих черт в отношении Резолюции ПАСЕ, сравнив ее с руководящими
документами фашистского Рейха, то нас ждет гораздо больший успех, чем
исследователей «тоталитаризма». Гитлер лишь более откровенно формулировал то,
что сегодняшние европейские политики предпочитают говорить в политкорректных
выражениях. «Главным вопросом, имеющим решающее значение для судеб всей
германской нации, является вопрос об уничтожении марксизма» – это не Лидблад,
это «Майн Кампф».
Между прочим, завоевав
половину европейской территории Советского Союза, гитлеровцы открыли широкий
простор для частной инициативы и рыночной экономики на этом пространстве.
Интересными и актуальными показались бы европарламентариям, наверное, и
рассуждения Адольфа Гитлера о роли свободного предпринимательства в жизни
общества: «Предприниматель, на котором лежит ответственность за производство,
обеспечивает тем самым пропитание рабочему. Наши крупные предприниматели
обязаны своим положением своим способностям. Этот отбор, лишь подтверждающий их
принадлежность к высшей расе, дает им право руководить», – говорил фюрер. Разве
не этой формулой пользуются сегодняшние
европейские правительства, сокращая социальную сферу и трудовые права в пользу
предпринимателей?
Метод Оруэлла
«Кто
контролирует прошлое, контролирует настоящее. Кто контролирует настоящее,
контролирует будущее», – писал Джордж Оруэлл. ПАСЕ, следуя рецептам
Министерства правды из страшной сказки английского писателя, хочет взять под
контроль настоящее ради того, чтобы контролировать будущее. Будущее должно
основываться только на принципах частной инициативы и свободного рынка, говорят
они. Это означает, что право британского гражданина Лакшми Миттала быть
собственником десятков заводов, на которых трудятся сотни тысяч человек, а
также регулярно получать прибыль, используя их труд, должно сохраняться вечно.
Те же, кто оспаривает это право господина Миттала и ему подобных – ответственен
за прошлые и будущие преступления коммунизма.
Таким образом, само
сомнение в справедливости такого порядка, когда господин Миттал располагает
средствами в разы большими, чем сотни тысяч его рабочих – это, по мнению борцов
с коммунизмом, уже преступление. Или, по крайней мере, подготовление к
преступлению.
Калькуляция трупов
Есть анекдот начала 90-х годов, в котором
говорится о либеральном ученом, подсчитывающем число жертв коммунистических режимов. В конце концов он сходит с ума, потому
что число убитых коммунистами людей в несколько раз превышает население Земли.
К методу калькуляции
трупов вынуждены обратиться и авторы Резолюции ПАСЕ, напоминая о десятках
миллионов погибших.
«Во имя идеологии,
коммунистические режимы убили десятки миллионов богатых крестьян, кулаков,
дворян, буржуазию, казаков, украинцев и другие группы.
Эти преступления являются
прямым результатом теории классовой борьбы, необходимости уничтожения людей,
которые считались бесполезными для строительства нового общества», – говорит в
докладе господин Линдблад. Давайте поднимем брошенную им перчатку и займемся
бухгалтерией смерти. Мы можем даже принять фантастическое количество «невинно
убиенных» людей. Мы лишь сопоставим его с тем количеством трупов, которыми
устлана дорога частного предпринимательства, и подобьем баланс.
Через сколько трупов перешагнул свободный
предприниматель?
Думаю, сотня миллионов
погибших в годы колониализма в Африке с лихвой превысит цифру самых нескромных
подсчетов «жертв коммунизма». Эту «небольшую» цену африканские народы заплатили
за индустриализацию и гипертрофированное развитие не--большого кусочка суши,
называемого Европой. За то, чтобы сегодня господин Линдблад мог осудить
преступления людей, «преступно» желавших ликвидировать неравенство. Сколько
разоблачительных материалов о благополучии правящих классов Западной Европы,
купленных миллионами жизней, вы держали в руках? Думаю, немного.
Почему бы не продолжить
составление нашего историко-бухгалтерского баланса? Индия, находившаяся под властью англичан два столетья,
представляет собой хороший иллюстративный пример. Сначала английские
предприниматели разорили индийскую текстильную промышленность, что привело к
голоду в Бенгалии – основном центре хлопчатобумажного производства страны. В
1769-1770 годах голод унес 7 миллионов человек, треть населения региона. Голод
вернулся еще раз в 80-е–90-е годы XVIII века, когда умерла половина населения –
10 миллионов человек. По мере того, как власть англичан распространилась на всю
Индию, голод стал общенациональным бедствием. Так, за последнюю четверть ХIХ
века голод унес жизни 26 миллионов индийцев – более миллиона жизней в год.
Ирландия, которая находилась под властью Англии даже дольше, чем Индия, также
является «местом преступления» английских правящих классов. С 1841 по 1851 г.
население Ирландии сократилось на 30%, что стало следствием сгона ирландских
крестьян с земли английскими землевладельцами, в том числе около 1 миллиона умерло
от голода, – каждый восьмой ирландец. В ХIХ веке правящий класс Англии
распространял среди населения Индии опиаты (наркотики) в качестве средства от
болезней, повышающего работоспособность. Более того, тот же наркотик
распространялся в качестве «патентованного средства» среди английских рабочих.
На такой основе строилось промышленное могущество и богатство владельцев
капитала Британии. Потомки «гуманистов» тех времен до сих пор сидят в офисах
крупнейших английских корпораций. На королевском троне сидит потомок королевы
Виктории и ее августейших предков, которые правили Британской Империей в годы
этого геноцида. Сохранилась с небольшими изменениями государственная структура
с двухпалатным парламентом и двумя парламентскими партиями. Та же общественная
система, которая породила преступления, почти та же политическая система,
потомки тех лиц, которые нажили капиталы на костях индийцев, ирландцев и
собственных английских рабочих. И что же? Много ли вы видели фильмов, читали
статей или книг об этих преступлениях? Много ли разоблачений английского
колониального капитализма вы знаете?
Европейская цивилизация,
как мы ее знаем, сложилась после открытия Америки. В процессе ее покорения было
истреблено тем или иным способом от 90 до 120 миллионов коренных американцев.
Эти люди, которые, пользуясь линдбладовским языком, «считались бесполезными для
строительства нового общества», основанного на идеалах свободного
предпринимательства, были уничтожены. От них очистили, в том числе, и то
пространство, на котором сегодня находится образцовая страна частной
собственности – США.
Кто остановит конвейер смерти?
Конечно, это было давно.
Но уже после Второй мировой войны английский правящий режим отметился резней в
Малайе, Греции, на Ближнем Востоке, французский – в Индокитае, американский – в
Корее, Вьетнаме, Ираке, Афганистане и снова Ираке. Только в первых двух
американских войнах было уничтожено более 6 миллионов человек. Сама Вторая
мировая война закончилась уничтожением 443 тысяч японцев в Хиросиме и Нагасаки без всякой военной надобности. Иракская
бойня еще продолжается. Совсем недавно, в 90-е годы, французские власти и лично
Франсуа Миттеран покрывали и поддерживали организаторов геноцида в Руанде, где
из 900 тысяч проживавших там представителей народности тутси в живых осталось
от силы 130 тысяч. Французские и бельгийские «миротворцы» тогда «не вмешались».
В Конго интервенция и война, организованная американцами и французами, унесла
жизни около 4 миллионов африканцев в конце 90-х.
Таким
образом, даже простая бухгалтерская калькуляция жертв частной собственности и ее противников дает однозначный перевес
«предпринимателям» – они истребили людей несоизмеримо больше и в абсолютном, и
в процентном отношении. Но, важно даже не это. Важно то, что ликвидация частной
собственности может привести к такому положению вещей, что убийства людей будут
больше не нужны вообще. Сохранение частной собственности, напротив, делает
войны и массовое уничтожение людей вечным атрибутом «цивилизации».
Каждые
три секунды на планете от излечимых болезней умирает ребенок. Ему просто не
повезло – он родился в стране, где медикаменты недоступны, или в семье, которой
они не по карману. Примерно такое же количество детей погибает потому, что им
не доступна вода и пища. Эти дети погибли от тех проблем, которые «тоталитарный
коммунистический режим» решил бы быстро и эффективно. Таким образом, аргумент о
«слезинке ребенка» также обращается на пользу противников частной
собственности.
Авторитет мира частной собственности
может держаться только на постоянных подсчетах и напоминаниях о жертвах
революций и классовых битв и сокрытии жертв «свободного предпринимательства» –
только такой вывод можно сделать из факта принятия маккартистской резолюции
Ассамблеей ПАСЕ. Что ж, грош цена такому авторитету.