Почему только
марксизм может быть теоретической основой будущей победы коммунизма
В условиях господства частной
собственности на средства производства человеческое общество представляет
совокупность бесконечно малых величин, т.е. атомов, внутренне обособленных и
раздробленных, но связанных лишь тем, что все они, как рыбы, барахтаются в
сетях товарного производства. В обществе, где каждый человек
превращен в предельно ограниченную функцию, в придаток какой-нибудь машины,
неважно станка или компьютера, где одних учат управлять, а других — быть
управляемыми, где образование всех мозаично и фрагментарно, где каждый помимо
собственной воли должен участвовать в войне всех против всех, очень трудно
сформировать объективный, и потому цельный, взгляд на мир. У каждого по
тому или иному вопросу существует собственная, предельно субъективная теория,
основывающаяся на формуле: «Я так считаю», — а не на объективном знании о
сущности и взаимообусловленности процессов бытия. И лишь немногим, очень
немногим, удается преодолеть собственную ограниченность и подняться до
понимания объективных законов развития.
Левое движение на сегодняшний
день не является исключением из этого, общего для капиталистического общества,
правила.Одни считают, что стоит глупому народу
проголосовать за них, и на следующий день «жить станет лучше, жить станет
веселей». Вторым кажется, что капитализм рассосется как-то сам по себе. Третьим
мнится, что, как только они придут к власти, то волевым решением отменят
государство, и жизнь наладится. Четвертым толпа мелких лавочников
представляется основной движущей силой грядущей революции и т.д. и т.п. И
только марксистам ничего не кажется, потому что они в своих прогнозах и
действиях опираются лишь на научное знание. Их абсолютное меньшинство, но это
обстоятельство никоим образом не влияет на объективность законов общественного
развития. Чем научная теория отличается от множества, пусть даже очень
заманчивых и красивых, субъективных мнений? Тем, что она отражает реальное
положение вещей в единстве и многообразии их взаимодействий.
Маркс был ученым. Он начал
исследовать социальные процессы не для того, чтоб вывести теорию, доказывающую
неизбежность перехода к коммунизму, а наоборот, для того, чтоб доказать
утопичность витающих в воздухе XIX столетия коммунистических идей. И это
исследование длилось всю жизнь и основывалось исключительно на беспристрастном
анализе событий и процессов, происходящих в действительности. Маркс ничего не
выдумывал от себя лично, он открывал механизм общественного развития, который работает
посредством разрешения классовых противоречий. Существование антагонистических
классов было открыто еще до Маркса. Но только он утверждал, начиная с
«Рукописей 1844 года» и заканчивая «Манифестом Коммунистической партии» и
«Капиталом», что именно рабочий класс явится ведущей движущей силой грядущей
социальной революции. Ленин это блестяще доказал на практике даже в
крестьянской стране — России. В союзе рабочих и крестьян организующей и
авангардной силой был все-таки пролетариат. С этим трудно спорить. И казалось
бы, какие еще нужны доказательства? Но, тем не менее, споры по этому вопросу не
прекращаются. Говорят, что, мол, рабочий нынче не тот пошел: от коммунизма
отворачивается и голосовать за него не хочет. Но не в коммунизме дело, а в том
— кто и под каким соусом ему его предлагает. А современное предложение выглядит
так: ты лишь проголосуй, и мы для тебя и коммунизм, и все, что захочешь,
сделаем — хорошими начальниками будем, лучшие условия для продажи тобой
собственной рабочей силы создадим и т.д. А рабочий не столько
понимает, сколько чувствует, что не коммунизм ему предлагают, а предвыборные
сказки рассказывают, что нет сегодня на политической арене партии, которая бы
искренне и по научному защищала его интересы. А сказок рабочий уже давно
и наслушался, и накушался… Некоторые даже говорят, что
рабочего класса уже и вовсе нет, и по всем вопросам, связанным с изменением
общественного строя, надо обращаться к среднему. А основная масса среднего
класса капитализм готова терпеть пожизненно. Короче говоря, все измышления
перечислять нет смысла. И если мы хотим, в конце концов, изменить общественную
ситуацию в пользу всего угнетенного человечества, то необходимо целенаправленно
двигаться в сторону создания партии именно рабочего, и никакого другого, класса.
РАБОЧЕГО потому, что только этот класс держит в руках ключи от материального
производства, целью которого является прибыль. Предположим, забастуют учителя,
врачи, ученые, лавочники, да кто угодно! А буржуазии, правящему нынче классу,
глубоко плевать на это по большому счету. Ее прибыли от этого не
страдают, потому что производство, транспорт, энергосистемы работают исправно.
Но если работу остановят представители этого самого производства, тогда
буржуазии хоть «Караул!» кричи. Каждый день забастовки — это многомиллионные
убытки.
И второе: рабочий класс внешне
организован условиями работы в крупном промышленном производстве, в котором
каждый зависит от всех, и все — от каждого. Изнутри, т.е. на защиту своих
классовых интересов, он сможет организоваться лишь при помощи ПАРТИИ,
выражающей эти интересы и объединяющей не трудом на одного хозяина, а единой
идеей борьбы против всех хозяев.
Может возникнуть вопрос:: а
как же быть с представителями других классов и социальных прослоек? Ведь не для
кого не секрет, что отдельные интеллигенты иногда защищают интере
сы рабочих лучше самих рабочих. Когда выходцы из других классов стоят на
позициях марксизма, т.е. рабочего класса, когда они всей своей деятельностью
служат делу его победы в классовой войне с буржуазией, тогда проблем нет, они
прекрасно вписываются в рамки партии рабочего класса. И наоборот, рабочий,
который стоит на позициях буржуазии и активно проводит в жизнь ее интересы, к
партии своего класса никакого отношения иметь не может до тех пор, пока не перейдет
на сторону братьев по классу.
Классиками марксизма был сделан
научный вывод о том, что путь к обществу без насилия и угнетения лежит лишь
через пролетарскую революцию и установление диктатуры пролетариата. Они, что,
были кровожадными насильниками? Нет. Просто, когда у больного рак, врач
говорит: «Надо резать». Умный больной отвечает: «Если нет иного пути, режьте». Глупый — начинает препираться, искать каких-то целителей,
делать примочки и т.д. Результат: первый больной проходит через определенную
боль, а потом живет и здравствует. Второй — проходит, по мере разрастания
опухоли, через гораздо более страшную боль, и, в конце концов, смерть исцеляет
его от болезни.
Так же точно обстоит дело с
революцией. Марксисты не отрицают парламентских форм борьбы, но используют их
лишь как способ развития непарламентских, тех, благодаря которым на пике
революционной ситуации будет взята власть. Почему нет иного пути к
бесклассовому обществу? Почему не «решительное» голосование на выборах и не
гуманизация буржуазии до высот альтруизма? (а ведь есть и такое мнение!), не
принятие хороших законов и не честные политики избавят мир от эксплуатации, а
пролетарская революция? Потому, что выход на новое основание в обществе
совершается лишь посредством разрешения классовых противоречий. Для того, чтобы разрешить главное противоречие, присущее
капитализму, т.е. привести в соответствие общественный характер производства и
способ присвоения общественных богатств, необходимо ликвидировать частную
собственность на средства производства и сломать буржуазную государственную
машину. Если этого не сделать, наличие данных условий будет непрестанно
воспроизводить капитализм, в рамках которого ни его основные, ни его
второстепенные противоречия разрешить попросту невозможно. Если это сделать, то
бывший правящий класс незамедлительно развяжет драку за свое
утраченное добро и социальный статус и будет сопротивляться, как
говориться, до последней капли крови. Именно поэтому революция сопровождается
установлением диктатуры пролетариата, т.е. диктатурой большинства над
меньшинством, лишившимся своих богатств и социальных привилегий. Необходимость
всех этих мер была выведена Марксом на основании горького опыта Парижской
Коммуны. И российский пролетариат уже не был наивен, подобно своим французским
собратьям, решившимся играть в демократию с раненым зверем, который не замедлил
их тут же растерзать.
Стоит в двух словах упомянуть о
латиноамериканском опыте, потому что он существенно отличается от
осуществленного в начале XX столетия российского. Ведь для Латинской
Америки характерны совершенно иные условия. Там вопросы, связанные с социальным
освобождением обычно начинают решаться после освобождения от неоколониального
ига. И сама жизнь подсказывает, что необходимо двигаться в направлении социализма
для того, чтоб не допустить нового порабощения страны империалистами США.
Но в наших условиях максимально актуализирован именно социально-экономический
гнет, следовательно, захват власти явится итогом не национально-освободительной
борьбы, а пролетарской революции.
Теперь об интернационализме.
Формула Маркса «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» — уже давно должна была
бы стать аксиомой. Но опять приходится что-то кому-то доказывать, как будто не
понятно, что рабочий при капитализме не имеет отечества, потому что государство
и все, что в нем, принадлежат буржуазии. И за призывами к патриотизму всегда
кроются интересы той или иной ее группировки, как, собственно, за различными
сентенциями типа: «Украина для украинцев», «Какое нам дело до России, до Франции?»
и т.д. Как будто не ясно, что не в национальности дело, а в классовой
принадлежности, что в антагонистические противоречия вступают не нации, а
классы, что в каждой нации есть две нации: эксплуататоры и эксплуатируемые. В
условиях глобального империализма соблюдение принципа интернационализма важно,
как никогда. Нарушение этого принципа в свое время привело к краху II
Интернационала и, как следствие, к поражению Германской революции, следствием
которого, в свою очередь, в
Еще одним очень важным вопросом,
отношение к которому определено марксизмом, является религия. Любая церковь —
мощнейшее оружие власть имущих в деле духовного
порабощения угнетенных. Просто через каждую из них проводят свои интересы
капиталисты различных группировок: через протестантские секты — американские
империалисты, через православие — российские, через католичество и униатство —
европейские. Коммунист не может защищать никакую
из них. И одна из его главных задач — вырвать трудящихся из-под
влияния церкви и церковников, в какие бы одежды они не рядились.
Религия будет существовать до
тех пор, пока будет существовать угнетение, поэтому сейчас все попытки
превратить верующих в неверующих, на мой взгляд, не дадут результата. Но
вырвать их из лап «духовных пастырей» можно и должно для того,
чтобы для них «единство мнений о рае на Земле стало важнее единства
мнений о рае на небе». Для нас же, коммунистов, религия не может являться
частным делом, потому что мы пропагандируем научное, а не какое-либо другое,
мировоззрение. Марксистская позиция заключается именно в таком подходе к
вопросам религии. И нет поводов ее как-то ревизовать или менять.
Именно потому, что марксизм —
единственная НАУЧНАЯ теория о преобразовании общества, именно потому, что
каждое ее положение имеет в своем основании законы его развития, именно потому,
что выводы Маркса неоднократно доказаны жизнью, и даже исключения, порожденные
своеобразием условий, лишь подтверждают общее правило, ею, теорией, невозможно
пренебречь или её отменить.
Можно думать, как угодно, и
считать, что угодно. Никто не запрещает. Но в деле революционного
преобразования общества надо действовать по логике его развития и
руководствоваться наукой, а не личным произволом. По личному произволу
можно продолжать только думать и считать, от чего капитализм и не
шелохнется.
Именно поэтому марксисты
организуют кружки и используют любую возможность, чтобы пропагандировать идеи
марксизма и вносить их в широкие массы. Ведь идея становится материальной
силой, лишь овладевая массами, и необходимо, наконец, прекратить заниматься
субъективистскими измышлениями и начать действовать в направлении ликвидации
капитализма.
Наталья Кузьменко,
Киев