Пособники

Телепередача на Пятом ТВ-канале «Живая история» регулярно возвращает нас в советское прошлое. Вот, например, волнения летом 1954 года среди заключенных под Норильском, о которых говорится с большим сочувствием. В стране в это время на выборы ходят не меньше восьмидесяти процентов избирателей, власть и ее законы санкционированы подавляющим большинством народа. Советские врачи, опережая весь мир, начинают осваивать пересадки органов, на речной судоверфи в Сормово уже вот-вот «взлетит» первое судно на подводных крыльях. Очень популярна тогда и потом грустная песенка про не вернувшихся с войны «Сережку с Малой Бронной и Витьку с Моховой» - тех, благодаря кому страна вновь живет спокойной и созидательной жизнью.

Но приходится помнить, что не одни лишь оккупанты зверствовали на нашей земле во время только что отгремевшей войны. На молодогвардейцев в Краснодоне указал их бывший одноклассник Почепцев по совету отчима: проси у немцев корову да дом, немцы все дадут (хваленый материальный интерес). И следствие по их делу с изощренными пытками при допросах вел следователь городской управы Кулешов, а возглавлял управу дизертировавший с фронта Подтынный. Сколько их было? В одни только зондеркоманды для проведения карательных акций против населения записалось двести пятьдесят тысяч. Это без малого полтора десятка дивизий. И, стало быть, ровно столько же чисто немецких дивизий было ими освобождено Гитлеру для фронта. Да и выявлять подпольщиков и партизан им было сподручнее. Так что отправлявшиеся в Бухенвальд и Освенцим эшелоны наполняли арестантами эти самые полицаи или просто предатели, каковые позже, и в том далеком 1954 году, «загорали» в «солнечном» Магадане, на «лазурных» берегах Колымы и в «райских кущах» под Норильском. Очень не радует их там обстановка, по теплой печке стосковались, но, конечно, не по печам в Бухенвальде, Треблинке, Майданеке и других. Власти нянчатся и уговаривают недовольных, хотя сильно рискуют быть изруганными своими согражданами за «треклятый советский гуманизм». Наконец, за дело берется КГБ, который в этот период ведет к победоносному завершению последний межнациональный конфликт против остатков бандеровцев на Западной Украине. Десятки и десятки тысяч его солдат и офицеров сложили там свои головы ради водворения мира на этой древней земле. Очень отличались эти отважные воины от тех, осужденных после войны, кто оставлял позиции и шел сдаваться в плен, обрекая на верную гибель бившихся до последнего «Сережку с Малой Бронной и Витьку с Моховой».

В книге известного советского писателя Константина Симонова «Солдатами не рождаются» есть такой эпизод. Прибывшая с фронта в Москву молодая женщина с удивлением узнает, что кое для кого война вовсе и не бедствие, а, как теперь говорят, бизнес. Беззастенчиво крадут из военного снабжения мыло, сахар и прочее и, пользуясь всеобщей нуждой, набивают себе карманы. Так что, спрашивает она у старого боевого генерала, выходит, мы и их тоже защищаем? Конечно, получает она от него ответ. Люди погибали, чтобы сохранить страну для тех, кто остается в живых… остается какой бы то ни было ценой.

Надо также иметь в виду, что в течение всего прошлого столетия тюрьмы в стране непрерывно эволюционировали. В двадцатые годы их внутренняя жизнь полностью подчинялась так называемым ворам в законе, которые беспощадно истребляли среди заключенных тех, кто не желал отдавать им часть своего пайка. Администрация мест лишения свободы ничего не могла поделать и вынуждена была считаться с их властью. Тем не менее процесс превращения мест заключения из пенитенциарной (изолирующей) системы в исправительно-трудовую начался, был он долгим, трудным и кровопролитным. С тридцатых годов появляется так называемый актив – заключенные, открыто заявлявшие о разрыве с преступным сообществом. Там, где возможно, организуется художественная самодеятельность и спортивные занятия. Выдающийся артист Спартак Мишулин, оступившись в молодые годы, приобщился к искусству в «зоне», поставившей его на путь исправления, не дав превратиться в преступника. Известны и другие подобные примеры. Существенные успехи тюремного реформирования обозначились, как можно узнать из произведений на эту тему советского писателя Александра Медынского, лишь в послевоенное время, хотя еще в начале пятидесятых годов паханы везде представляли собой внушительную неофициальную власть и отбирали у заключенных заработанные ими деньги. Полностью их верховенство исчезло в начале шестидесятых. Далее до конца восьмидесятых в нашей стране непрерывно сокращалось число убийств, тюрьмы постепенно пустели.

Обычной концовкой в телепередачах о «протестантах» советского времени является разговор о возникновении их усилиями первого российского парламента (практически лишившего трудящихся представительства), о переходе к рынку (и, добавим от себя, исчезновении интеллигенции, способной восхищать мир). Данная телепередача о волнениях среди заключенных заканчивается повествованием в очень теплых тонах о романтических взаимоотношениях главного героя тех событий. Встретился он в конце концов с любимой женщиной, сообщают нам взволнованным голосом, и прожил последние тридцать лет в великом счастии и изобилии.

А вот жены и невесты «Сережки с Малой Бронной и Витьки с Моховой» с переходом к рынку стали быстро вымирать. С помощью Гитлера оставили их без женихов и мужей, с помощью Запада и перехода к новой капиталистической жизни избавились от них самих. И ведь способны же испытывать ликование жалкие душонки!

Юрий Попов,

кандидат философских наук,

г. Владивосток