Как я пришел к марксизму

Я попытался ответить на этот вопрос самому себе и задумался… С чего же всё началось?

Как и у многих, у меня было обыкновенное советское детство – детский сад, школа, октябрятская и пионерская организация… Вот, пожалуй, и всё – комсомольцем стать не успел, в ВУЗе уже учили как стать элементом рыночной экономики, эффективным менеджером (тогда это словосочетание употреблялось на полном серьёзе, без улыбки), работать «в интересах собственника», приносить ему прибыль, и т.д. и т.п.

А я после института пошёл служить в уголовно-исполнительную систему. Предложил приятель, который работал там уже пару лет – льготы, бесплатный проезд, оплата половины жилищно-коммунальных расходов, ранний уход на пенсию, полное медицинское обеспечение, страховка. Не работа, а сказка. Шёл 2001 год, с работой в нашем регионе было не очень хорошо, без знакомств найти ее было практически невозможно, а тут такое. «Главное, чтобы по состоянию здоровья подходил!» Я подошёл.

И началось – суточные дежурства, подъемы по тревоге, муштра, стрельбы, занятия по боевой, специальной и физической подготовке. Отпуск не когда хочешь, а когда дадут (в ноябре, декабре, январе – нужное подчеркнуть). «Вы же офицеры! Стойко переносите тяготы и лишения службы!» И ожидания зарплаты 20-го числа каждого месяца. Ждать следующую начинали уже числа с 30-го, денежное довольствие молодого лейтенанта всё-таки невелико.

Всё, чему меня учили в институте, здесь оказалось ненужным, неприменимым и даже вредным – «здесь не надо умничать, выполняйте приказы». И таким образом из головы довольно быстро вылетели институтские лекции о свободном рынке, его саморегулируемости и справедливости. Очень способствовало этому общение, постоянное общение с самыми разными людьми, из разных слоев общества, в основном безработными, но были и учителя, и врачи, и предприниматели, и рабочие, и крестьяне. Бывшие конечно. А теперь – осужденные, по таким-то статьям, на срок такой-то.

Изучая биографию этих людей, я постепенно стал понимать причины, побудившие их совершить преступления. Зачастую люди были вынуждены преступить закон, чтобы добыть пропитание для себя и своей семьи. Многие не имели даже законченного среднего образования, некоторые вообще не умели писать, не имели собственного жилья, некоторые вообще впервые стали питаться три раза в день, только попав за решётку. Социальные проблемы современного общества вставали наяву, на примере не только собственном (а жизнь сотрудника УИС не сахар, поверьте), но и других людей, пусть и преступивших закон.

За рассказами-спорами с родителями, друзьями и коллегами все чаще стало звучать ностальгическое «а вот раньше, в СССР, всё было по-другому». Благодаря моему увлечению историей, в частности, советской, спорить о различиях советского прошлого и российского настоящего было интересно. Особенно интересно было слушать людей старшего поколения, всё-таки большую часть сознательной жизни я прожил в условиях «рыночной демократии», из собственной ностальгии практической пользы не получишь. Звучали разные мнения о жизни в СССР, но в итоге всё сходилось к одному – да, было лучше. Так я всё больше и больше задумывался о принципах советского общества и его устройстве, и у меня возрастал интерес к коммунистическим идеям.

Однако качественного поворота к марксизму не происходило – у меня не было ни времени, ни сил для изучения его основ, их отнимала служба. И не было тогда дома ни компьютера, ни интернета, а в книжных магазинах моего города коммунистической литературы практически нет.

Качественный поворот произошел с моим уходом из УИС и устройством в крупный машиностроительный концерн. На меня сразу обрушился шквал самой разнообразной информации: от экономической – по заводам концерна, до личных впечатлений от общения с работниками предприятий из разных регионов страны. К тому же специфика работы предполагала частые командировки.

И вот тут случилось главное – я своими глазами увидел разрушенные и разграбленные новыми собственниками заводы, бывшие гиганты машиностроения. Одно дело смотреть это по телевизору, совершенно другое – увидеть собственными глазами полупустые заводские корпуса, где еще теплится какая-то жизнь, работает какое-то количество людей, производится какое-то количество машин, но далеко не в тех масштабах, какие были еще совсем недавно. А масштабы советской промышленности поражали. Старые рабочие рассказывали о трехсменной работе, о сотнях выпускаемых машин в сутки, о хороших зарплатах, социальном обеспечении, бесплатном жилье и остальном, что я застал совсем чуть-чуть, но всё-таки помню, хотя бы и из рассказов своих родителей. Контраст между прошлым и настоящим был осязаем, я его мог не только видеть, но и потрогать руками, послушать рассказы очевидцев.

После увиденного и услышанного разговоры руководителей концерна об «оптимизации расходов», «увеличении маржинального дохода» стали вызывать стойкое отвращение, а их рассуждения о необходимости «оптимизации численности» – даже гнев. Я видел людей, которые производили продукцию и которые подлежали «оптимизации», в то время как число руководителей не только не уменьшалось, но даже росло, как и их зарплаты. Пришло понимание – все эти «эффективные менеджеры» (и я в том числе) существуют только за счет рабочих, в то время как сами рабочие ущемлены и в заработной плате, и в своих рабочих правах. А нарушения трудовых прав рабочих я видел собственными глазами.

Растущее чувство социальной несправедливости заставило иначе взглянуть на всё, что происходит вокруг. Постепенно в интернете меня заинтересовали статьи о марксизме, они поражали своей логикой, объясняя происходящие процессы с точки зрения классовой борьбы, давали ответы на вопросы устройства современного капиталистического общества.

От статей постепенно перешёл к чтению классиков – Маркса, Энгельса, Ленина и Сталина. Читаю их и сейчас, вдумчиво, неторопливо. Обсуждаю прочитанное с друзьями, которые стали единомышленниками, ознакомившись с азами научного коммунизма. И теперь я не один.

Нам еще учиться и учиться, – пока я скептически оцениваю качество и количество полученных знаний. Но изучая марксизм, я начинаю разбираться в происходящем. Огромное количестве простых тружеников создают все блага общества, при этом распределяют их совсем немногие – те, кто пальцем о палец не ударил для создания этих благ. Я начинаю понимать, что можно изменить существующий порядок вещей, а не терпеть его со всей его несправедливостью.

М. Решетников