И еще раз о пожарах...
После
затяжных и крупномасштабных лесных и торфяных пожаров жаркого лета
Различные
записи, относящиеся к болотам, в первую очередь, свидетельствует о торфяных пожарах
и торфе, как горючем материале. Самым же древнейшим указанием такого рода
является известие ученого грамматика, жившего приблизительно за 240 лет до
Р.Х., Антигона Каристского
о том, что болота Фессалии в те года, когда были сильно высушены, загорались.
Замете, не было даже проекта «капиталистического переустройства» мира на основе
буржуазной демократии, не говоря о социализме, а болота горели!
Толчком
для использования болотных отложений на пользу людям в России был, как часто
случается, иностранный опыт. Фридрих II одним из первых обратил внимание на
заболоченную часть своих земель и предпринял значительные усилия по их осушению
и использованию, прежде всего в целях развития сельского хозяйства, включая
заселение — колонизацию. Как писал И.И. Вихляев,
видный специалист по торфу, «во время его царствования было осушено более 250
тыс. га, часть которых была колонизирована. Затраты на приведение болот в
культурное состояние достигли за 23-летний период после Семилетней войны до 40 млн талеров, что составляет в год
1,7 млн. Принимая во внимание, что общий годовой бюджет Пруссии тогда равнялся
20 млн талеров, получим 8% годового бюджета,
расходовавшихся на осушение и колонизацию болот».
Начало
торфодобычи в России падает на Петровскую эпоху, хотя в Европе массовое
использование торфа на топливо началось уже в 17 в. Наибольшую активность в
разработке этой проблемы проявило Вольное Экономическое Общество (ВЭО). В его
«Трудах» в
Но
не только ради добычи торфа осушались болота. Мещера и ее богатства издавна
привлекали к себе внимание помещиков и заводчиков. Еще с 16 в. сюда начали
переселять крепостных крестьян. В 18 в. возникли вотчины Баташовых,
Воронцова, Засецкого, Лаптева. Но земля была скудна,
заболочена и плохо родила. Вот тогда и возникла впервые мысль об осушении
мещерских болот. В конце 19 в. в
Мещеру была направлена мелиоративная экспедиция генерала Жилинского.
Тысячи солдат и крестьян по колено в воде рыли каналы и осушительные канавы,
чтобы спустить в реки излишние воды из болот. Большие работы развернулись в
районе Солотчи, Кельцов, Криуши. Об этих грандиозных по тем временам мелиоративных
мероприятиях известные русские географы и путешественники, большие знатоки
Рязанского края П. П. и В. П. Семеновы-Тян-Шанские писали: «Район этих работ
имеет 90 верст длины и 30 верст ширины и обнимает до
16 тыс. дес. Он тянется на запад от железной дороги
до р. Цны, притока Оки, и на восток — до р. Ламши и притоков Оки. Болота, или «мшары»,
расположены в бассейнах рек Шьи, Солотчи,
Пры, Вокши и Ламши и занимают обширные казенные лесные дачи. Из них в Куршинской (в истоках Ламши)
прорыто более 15 верст, устроено 7 верст гатей и 58 мостов. В Боровой даче (на
железной дороге) прорыто 60 верст каналов и перекопов шириной от 2 до 5
саженей, глубиной до 1/2 сажени, боковых каналов 125 верст и устроено 18 верст
гатей и 60 деревянных мостов». Следы этих грандиозных работ видны и сегодня, а
часть каналов и до сих пор используется байдарочниками для межбассейновых
передвижений.
Отдельные,
хотя временами и не совсем удачные, попытки широкой добычи торфа показали, что
необходимо создать орган, ведающий подбором торфяных залежей и сдачей их в
аренду. В
В
начале 20 в. передовые русские инженеры вынашивали идею использования торфяных
месторождений для обеспечения топливом электростанций. За осуществление этой
идеи взялся русский инженер Р.Э. Классон. Под его
руководством и при личном участии проводились все изыскательские, проектные и
строительные работы по освоению торфяных месторождений и строительству
электростанции «Электропередача». Эта электростанция была своеобразным
прообразом территориально-промышленного комплекса. Весь цикл работ по ее
строительству и пуску был завершен за 12 месяцев, и 7 мая
Разрушенная
мировой и гражданской войнами, интервенцией страна вынуждена была на первом
этапе индустриализации широко использовать те ресурсы, которые были под рукой в
основных индустриальных районах страны (в Центральной России и на
Северо-западе). В дальнейшем по мере замены торфа более эффективными видами
топлива все большая его часть отправлялась на нужды сельского хозяйства, прежде
всего животноводства. Но после
Так
что дело не в природных катаклизмах и большевиках а в
неизменной хищнической природе капитализма.!
В.Л.Бабурин,
профессор МГУ