Как воспитать гламурных трутней?

Мой ребенок учится в непростой московской школе. И я, изредка приходя в класс провести дополнительные занятия, вблизи наблюдаю непростых московских детей. Это неплохие дети. Есть парочка жвачных, вполне оформившихся даже в свои восемь-девять лет. Им все равно, с чем ты пришел, лишь бы не вызывал к доске и не ставил оценки. Они поворачиваются спиной и шуршат фантиками.

Но у большинства все еще живые глаза. Есть и светлые головы. Родители не жалеют денег: раннее развитие, горные лыжи, иностранные языки. Но ошеломляющие пробелы в самых обыденных, прикладных знаниях, неготовность сосредоточиться на чем-то, что не приносит восхищенного признания в тот же миг, ускользают от взгляда взрослых.

Еще менее очевиден прочерк в графе, зарезервированной для добродетели: скромность, вежливость, благодарность. Чувство возрастной и социальной дистанции. Дети добросовестно не понимают, что присутствие взрослого налагает определенные ограничения на их свободу самовыражения. В этом возрасте среди них редко попадаются негодяи. На прямой вопрос «Почему ты ведешь себя недопустимо?» они пока отвечают не наглым, а удивленным взглядом.

А родители спокойны. Все идет как надо. Разве они мало работают и мало тратят? Они не видят, что цвет их жизни растет куда-то вбок. Как они могут это увидеть? Они ведь встречаются с детьми только по воскресеньям – в суши-ресторане.

Если некогда завоевывать авторитет у ребенка, приходится покупать приверженность у потребителя. В нашей вывернутой наизнанку реальности это уже норма: корпорация «Mama&Papa» формирует клиентскую лояльность.

– Деточка, не бросай шапку на пол.

– Я маме пожалуюсь, она тебя уволит.

Если главная цель родителя – подготовить отпрыска к самостоятельной жизни, то это провал. Такой ребенок не выживет в мире взрослых. Просто потому что не повзрослеет.

В оранжерее такой семьи самый капризный и унавоженный цветок, разумеется, мальчик, сын. Единственный, обожаемый до кликушества, заласканный мамин малыш. Мама оторвала его от себя не раньше семи, героически отдав школе, и звонит ему на айфон несколько раз на дню – прямо во время уроков. Как он может вырасти? Он обречен оставаться малышом. И ему это начинает нравиться.

Хотя в десять лет и мальчик должен понимать, чем школа отличается от дома, учительница от приятеля, а человеческое поведение от обезьяньего. Но главное зло не в том, что он делает все что хочет, и даже, как ни странно, не в том, что его не научили уважению. Главное зло – вот оно: дома он не человек. Он домашний любимец, гламуреныш в дизайнерском ошейнике. У него платиновая миска с элитным кормом, мягкая подстилка и шмотки из бутика. Он не знает слова «нельзя». Он ни за что не отвечает.

– Не смейте заставлять моего сына что-то делать в классе! У нас три горничные, он, слава Богу, избавлен от всего этого.

– А сколько горничных будут ходить в школу вместе с ним?

Мужчину воспитывает жизнь. Не папа и не мама, а честная строгая жизнь, которой живут отец и мать. Вне этой жизни, как в отсутствии катализатора, тонкая реакция рождения человека, мужчины в мальчике не идет. Головастик пытается остаться безруким и большеротым, мягкое тельце упорно не желает вылупляться из куколки. Результат уродлив. Что угодно, только не мужчина.

«Понимаешь, мы ведь жили трудно, – сказал мне отец, родившийся до войны. – И хотели вам легкой жизни. Кто же знал, что в легкой жизни трудно вырасти здоровым морально и физически!»

«У вас всего две комнаты? Как можно жить в двух комнатах?» (3 класс)

«Раньше я была в классе самая богатая. А теперь у нас другая девочка стала первая по богатству, и все хотят дружить с ней». (6 класс)

Упрек в империализме принято бросать вместо цветов на могилу Советского Союза. По-настоящему мы стали империалистами лишь теперь. Это важно иметь в виду, ища коренную проблему воспитания наших детей. Империя не может вырастить гражданина! Только трутня или раба.

Гражданское начало в обществе РФ-ия получает сегодня задарма, в довесок к материальным и культурным ценностям павшего советского режима. И потребляет так же хищнически, как любые другие активы.

Потреблять скоро будет нечего – уже обнажилось дно.

Н.Колпакова

От редакции. В статье не идет речь о пролетарских детях, но ведь и эти могли бы стать совсем другими, настоящими людьми, если бы их воспитывало советское общество. По большому счету, им тоже нужен социализм!