Дети из бедных семей не хотят идти в школу

Наша страна разделилась на два государства – бедных и богатых. По Центральному ТВ рекламируются одетые по последней моде удачливые люди, белозубые улыбки, модные прически, баснословно дорогие автомобили и яхты, зарубежные дворцы. Рассказывается о деталях комфорта, который окружает этих везунчиков, различные интриги из их жизни, гламурные свадьбы, светские тусовки. Все это образ жизни богатых, их песня, их гимн самим себе, но это ведь не вся страна, Сколько их в наличии, этих избранных? Миллион, может чуть больше, а ведь в России 140 с лишним миллионов человек. Так, где же те, о которых не говорят, не вспоминают?

Эти россияне числятся пропавшими без вести. Как бы их унесло на льдинах, оторванных от материка, от цивилизации. Одних в поминальных списках госаппарата величают малоимущими, другие приписаны к разряду «находящихся за чертой бедности». Пока богатые греются под солнцем на Лазурном берегу, бедные осваивают жизнь пещерных людей, работают на разовых случайных работах. Наши отверженные питаются тем, что бог послал, занимаются убийственным самолечением, так как профессиональные медики не хотят бесплатно лечить бедных. Ускоренными темпами происходит одичание этого «вычеркнутого» из списка народа – уничтожаются школы, клубы, кружки и спортивные секции, в которые они совсем недавно ходили. И всему этому официально придан статус «естественного хода вещей». Современному российскому государству неинтересны неконкурентоспособные слои населения.

Газеты, журналы, каналы телевидения России обслуживают исключительно интересы богатых. На мой взгляд, стоило бы публиковать в информационных подборках хотя бы небольшие откровения безработных, пенсионеров, людей, чьи заработки не дотягивают до прожиточного минимума.

Вот взять рассказ о жизни моего приятеля, общественного корреспондента, Александра Царева. Он жил и работал в Кимрах Тверской области, фабрика обанкротилась. Работы нет, переехал жить в Воронежскую область, в село Чулок, где у него был дом. В селе раньше был крупный совхоз, имелись четыре фермы крупного рогатого скота, свиноферма, птицеферма, многочисленные земляные угодья, огромный пруд, большой сад.

После перестройки вместо совхоза стало ЗАО. Новые хозяева стали почему-то вырубать совхозный сад, потом взялись за крупный рогатый скот, резали, день и ночь вывозили туши на машинах. Александр работал на ферме скотником, обратился к районному прокурору, но тот не захотел его даже слушать. Так Александр, как и большинство селян, стал безработным в селе, где чернозем на метр глубины, плодородная земля.

Царев поехал на поиски работы в город, но нигде не удавалось надолго зацепиться. Миллионы таких бродяг из деревень, малых городов мигрируют сейчас по нашей стране. Где им найти работу, если предприятия одно за другим закрываются, банкротятся. Сколько народа сломалось на этой дороге, стали бомжами. В последнее время Александр работал охранником в Подмосковье.

Официальные данные о безработице в нашей стране – это всего лишь подборка лукавых цифр. Считают только тех, кто встал на учет на бирже труда. Большинству здесь платят по минимуму, 850 рублей в месяц. Человека за эти гроши, как бы сажают на короткий поводок – не отойдешь, не отъедешь, заставляют постоянно отмечаться у окошка. Вот и отправляются безработные в поисках работы в дальние края без услуг служб занятости. Попробуй их пересчитать? Ольга Голодец, вице-премьер по социальному развитию, заявила в прошлом году, что неизвестно чем у нас занимаются 38 миллионов человек, почти половина трудоспособного населения.

Для поездки во внутреннюю страну бедных оформлять виз не нужно, все границы открыты, но что-то никто не спешит исследовать это пространство. Представители власти медвежьи углы стараются объезжать стороной. Если в провинциальном городке появляется фигура из центра, так ее от аэропорта, в сопровождение эскорта служебных машин, доставляют прямо в роскошные гостевые дома. Бедных жителей сегодняшняя элита боится не меньше, чем кавказских боевиков, воспринимает их, как притаившихся в кустах партизан, борцов за социальную справедливость.

Власть сейчас тратит много средств и усилий, чтобы эти униженные и оскорбленные люди вдруг не объединились, не стали совместно искать выход из тупика. Власть богатых тщательно отслеживает, чтобы в этой среде, не дай бог, не возникли самодеятельные общественные организации, а если такое вдруг намечается, то немедленно включаются репрессивные меры, стараются подвести инициаторов под статью о разжигании социальной розни или об экстремизме. Поэтому не дают развиваться и свободным профсоюзам.

С трибун у нас так любят говорить о строительстве Гражданского общества. На самом деле – есть только его подделки. Формируется оно, в основном, на базе различных клубов миллионеров. Миллионеры объединяются, избираются в депутаты, покупают министерские посты.

Вот люди с разных этажей нашего общества, их нравы.

Пенсионерка из деревни Верхние Харазаны Чувашии, Надежда Афанасьева, продала корову и теленка, взяла небольшой кредит. На эти деньги она решила отремонтировать заброшенный сельский клуб. Подключились к ремонту сельчане. Теперь в клубе постоянные посиделки, крестьяне в свободное время читают здесь газеты, решают общие вопросы, работает художественная самодеятельность. Деревня ожила.

И на фоне Надежды Афанасьевой другие портреты. У недавно подавшего в отставку сенатора, Дмитрия Ананьева, числится за душой 7 квартир, 4 жилых дома, 4 гаража, 40 земельных участков. Депутат Калининградской областной думы, Алла Войтова, перед выборами имела вместе с мужем 15 квартир, не стоит перечислять другую недвижимость этой семьи. Куда же столько в одни руки, когда рядом живут почти бездомные? Просто жадные до денег люди «не знают, что с ними делать». На полученные доходы они не строят новые заводы, не занимаются инновациями, не улучшают жизнь страны, а скупают недвижимость у нас, за границей, плодят количество мертвых дворцов. Коллекционеры недвижимости – такая вот болезнь.

А другой пример – благосостояние семьи Болотиных, у которых пять малолетних детей. Эти люди уже второй десяток лет ютятся в будке путевых обходчиков площадью в 24 метра, в Курской области. У власти нет средств на улучшение жилищных условий многодетной семье. В двух метрах от будки проносятся поезда. За водой приходится ходить по шпалам на другую сторону. Несут ведра эти поселенцы и все время оглядываться, чтобы не попасть под колеса очередного состава.

Поделился бы Ананьев, Войтова с этой семьей излишками пустующей жилплощади. Не дождетесь. Кого бы Вы выдвинули в депутаты, сенаторы? По логике, тех, кто думает о людях, Надежду Афанасьеву. Нет, партия власти двигает вперед многоквартирных, таких, как Ананьев, Войтова. Это вовсе не структуры гражданского общества, а ополчения богатых, которые создаются, чтобы подавить простолюдинов, отобрать у них право голоса, цинично лишить их звания человека, приравнять к скоту. Мир богатых обслуживает вся правовая система страны, и поэтому бедный всегда виноват, на работе ему и слова не дают сказать. У бедного нет денег, а адвокаты в России бесплатно не работают – защищать бедняков ниже их высокооплачиваемого достоинства.

Разве можно после этого удивляться, что в стране невозможно ввести прогрессивный налог на доходы физических лиц, найти действенные меры в борьбе с коррупцией?!

Особенно трудно сейчас живется детям из малообеспеченных семей. Им чаще, чем родителям, приходится сталкиваться с представителями Мира богатых – с буржуйскими отпрысками, учиться с ними в одних школах. Вещизм в этой среде имеет особую окраску. Дети поднимают свой авторитет за счет модной, дорогой одежды, за счет дорогих предметов обихода. Вот такой у меня мобильник! Вот такая авторучка! Вот такие клевые кроссовки! Главное, унизить, подавить своим достатком голытьбу, любой ценой занять доминирующее положение. И они добиваются своего – дети из бедных семей не хотят идти в школу. Учебные заведения превращаются из источников знаний в ярмарку тщеславия, коммерческую компанию, которая рекламирует жизненные успехи родителей. Для неокрепших душой детей из Мира малоимущих это становится камерой пыток, им тоже хочется иметь какую-нибудь престижную вещь.

Государства, имеющие пассивное и бедное население, не способны конкурировать за будущее с другими народами, не только богатыми, но отличающимися политическим единством и национальной сплоченностью. Уже сейчас элита России почувствовала тупик в своем развитии. Элегантные на словах инновационные проекты, перспективные венчурные фонды, не начав работать, застопорились. В них некому работать, у людей не обнаруживается творческой мотивации. Однако, если Мир богатых хочет жить в великой и независимой стране, следовало бы подумать и разобраться с потребительским минимумом народа, выяснить, сможет ли российский человек, годами живя на нищенской пайке, не только продуктовой, но и интеллектуальной, информационной, сохранять в себе человеческие качества, способность к творчеству. Нужно приложить усилия, чтобы простой человек не только чувствовал «патриотизм из-под палки», но действительно любил свою страну. Иначе Россию не поднять – ни в 2020 г., ни в 2099. Такой страны просто не станет.

Альберт Сперанский

От редакции. Ситуация, положение людей описано автором правдиво и убедительно. Но нам как-то не хватило вывода. Ведь Мир богатых, как называет автор буржуазное общество, никогда не станет думать о действительном благе, развитии, возможности самореализоваться и жить достойно для людей Труда. Это задача для самих трудящихся, которым предстоит организоваться, осознать, кто и что мешает им жить по-человечески, преодолеть апатию и боязливость, выйти на борьбу и, победив, развернуть страну на путь социализма. Иначе Россию и все республики Советского Союза – не поднять.