«Работа» на разрушение

Из истории подготовки развала СССР

Российские граждане несомненно помнят скандальный процесс в Литве по делу «13 января» (13.01.1991г.).

В этом материале я хочу воспользоваться очередной «годовщиной» и напомнить об еще одном деле, по политическим соображениям не раскрытым литов-ским правосудием.

В ночь на 31 июля 1991 года вблизи поселка Мядининкай на административной границе между Литовской ССР и Белорусской ССР произошло жестокое убийство. Неустановленными лицами были расстреляны двое сотрудников отряда быстрого реагирования «Арас», двое полицейских и двое таможенников – всего шестеро дежуривших в ту ночь на оборудованном в одностороннем порядке таможенном посту. Еще один таможенник скончался через несколько дней в больнице. Выжил один единственный сотрудник таможни.

31 июля к расследованию дела приступила Генеральная прокуратура Литовской Республики. Была создана правительственная комиссия для расследования трагедии. За содействие в расследовании было обещано солидное денежное вознаграждение.

Казалось, брошены такие силы, что дело будет раскрыто по горячим следам. И действительно, для этого были все предпосылки:

– Разбитые часы одного из погибших показывали 4.45 утра.

– Еще перед рассветом кто-то таинственный по домашнему телефону сообщил о конфликте на посту Мядининкай двойному депутату Верховных Советов СССР и Литовской ССР Николаю Медведеву, который тут же выехал на место и оказался там раньше всех... Он увидел не только убитых и раненных сотрудников полиции и таможни, но и находящихся там других людей, возможно, участников конфликта с другой стороны.

– Ближе к 6 утра место боестолкновения, включая труппы, раненых, стрелянные гильзы, и другие вещественные доказательства в таможенном домике и вокруг него на видео заснял начальник соседнего таможенного поста Витаутас Пятрушкявичюс...

– 1 и 2 августа выживший таможенник Томас Шярнас, приходя в сознание, давал конкретные показания, которые тоже были засняты на видео пленку.

И т.д.

Но убийство не раскрыто до сих, хотя литовский суд признал виновным и приговорил на пожизненный срок бывшего бойца Рижского ОМОН Константина Никулина и еще троих омоновцев заочно!

С самого начала в процессе расследования начали твориться «чудеса», явно рукотворные.

– Н. Медведев замолк и только через 20 лет дал показания, что он был в Мядининкай сразу же после трагедии...

– Оригинал видеопленки с деталями места трагедии таинственно исчез...

– Видеокассета с показаниями выжившего таможенника тоже «пропала»! Протокол видеоопроса к материалам дела не был приобщен. А ведь выживший главный свидетель дал исключительно ценные показания, в том числе, об опознанных им личностях, стрелявших в него и в дежуривших с ним на посту товарищей.

По всеобщему мнению, широко распространенному и в самой Литве, дело до сих пор не раскрыто, вина осужденного на пожизненный срок бывшего бойца Рижского ОМОНа Константина Никулина не доказана. Но виновные были назначены немедленно

До сих пор хорошо помню тот день. О трагедии узнал, находясь в комитете по телевидению и радиовещанию, где продолжал готовить и вести некоторые телепередачи, излагающие позицию интернационалистов в противовес огульной националистической пропаганде. Известие, как и всех, ошеломило меня. Решил немедленно поехать в ЦК, чтобы узнать что известно там.

Подъехав на своих «Жигулях» к зданию ЦК увидел, что вся площадь Черняховского перед зданием и даже проспект Гедиминаса забит взволнованными, настроенными агрессивно людьми. Чуть поколебавшись, решил пробраться через толпу в здание. Когда первые люди увидели мою хорошо знакомую всей республике физиономию, уже полгода не сходящую с экрана телевидения Литовской ССР, по толпе волной прокатился настоящий рев. Кричали: «Сколько будете нас убивать?!», «Терпение кончилось!» Гневно скандировали: «Убийцы! Убийцы». Я несколько минут пробирался через бушующую толпу, пока не вошел в здание ЦК.

В ЦК для всех трагедия оказалась совершенно неожиданной и шокирующей. И мысли не могло быть, чтобы убийство было организовано коммунистами. В условиях расколотой двоевластием республики трагедия только подливала масло в огонь...

Ничего не мог сказать и начальник гарнизона генерал Усхопчик. Ни одного советского военнослужащего в районе Мядининкай в прошедшую ночь не было.

Зато, как и 13 января, все «знал» председатель Верховного Совета Витаутас Ландсбергис. В тот же день 31 июля он разразился Обращением к международной демократической общественности, озаглавленном «Фашисты нападают». В нем говорилось: «За силами, которые находятся на содержании у Советского Союза, за преступлениями, совершенными их вооруженными группировками, стоит верховное руководство СССР... Пришла пора принимать решения...».

Все точно так же, как после кровавой ночи 13 января в Вильнюсе. Следствие еще не началось, а виновные уже были назначены!

Этот прием использовался во всех «цветных революциях» на постсоветском пространстве, вплоть до киевского майдана.

Уже тогда, в 1991 году, бросалось в глаза, что политические обвинения за локальную трагедию в поселке Мядининкай были адресованы «верховному руководству Советского Союза». В обращении категорическое требование: «пришла пора принимать решения».

Такие фразы, произнесенные в нужное время, не могут быть случайными. В Москве именно в те дни (29.7 – 1.8) находился президент США Буш-старший. Именно в ходе этого визита была сделана ставка не на выполнившего свою роль Горбачева, а на властолюбивого Ельцина. Через три недели в Москве был так называемый «путч», означавший конец Советского Союза, победу США в «холодной войне», чуть ли не свалившуюся с неба независимость Литвы и других союзных республик...

Трагедия 31 июля из года в год используется как прививка ненависти к соседнему народу.

И до боли обидно, что такого рода преступления, когда расследование ведется в рамках политического заказа, а принцип справедливого наказания игнорируется, практически всегда остаются не раскрытыми. Одни ни в чем не повинные лежат в сырой земле, другие ни в чем не повинные заключены в темницу на пожизненный срок. Родные бьются в бессилии в поисках Правды о гибели сыновей, политики радуются, что концы преступления глубоко спрятаны в воду и лицемерно хихикают: «требуем справедливого суда!».

А единственный выживший свидетель трагедии просит прощения у своих погибших товарищей и повторяет: «Я не верю прокуратуре!»

Эдмундас Касперавичюс

2019.07.27

(приведено в сокращении)