Не признаем права на эксплуатацию рабочего класса

Письмо из застенков от Генерального секретаря PCE(r)

Мануэля Мартинеса (Аренаса)

Аранхуэс, 28 февраля 2021 г.

Я пишу это письмо из изолятора Мадрид VI – Аранхуэс. Здесь вроде бы «нормально», после «радикальной» ломки ежедневной рутиной, которой я подвергался в течение 10 лет в тюрьме Альбокассер…

Блок 1 тюрьмы Аранхуэс намного просторнее, чем блок 6 тюрьмы Альбокассер, и в нём «проживает» меньше узников, в то время как в том находились (и находятся) очень скученно. Здесь нет «борьбы за жизненное пространство» или за стол или стул, как это было там. Также тут нет толкотни у окошечка магазина, потому что здесь оно постоянно открыто с самого утра, и не нужно никому надоедать, чтобы купить себе самое необходимое. Там – постоянное нахождение под охраной, бесконечное проведение обысков и частое использование прямого насилия против тех, кто «нарушает правила»…

Тем не менее всё моё общение и здесь подлежит строгому контролю, и я буду находиться под особым наблюдением. Из этого вижу, что степень «опасности» моей скромной персоны не упала за время заключения, в течение 20 лет режима изоляции и особого наблюдения. Не стоит ли это отпраздновать?!

Это происходит здесь, дорогая товарищ Глаголева, не при «тираническом» режиме, как в России, а в «демократическом» и «гуманном» Европейском Союзе; а ещё точнее – в «социальном, демократическом и правовом» государстве, как не устаёт повторять главный лакей королевства сеньор Санчес, председатель испанского правительства.

Впрочем, Вы правы, когда пишете Элипе о том, что заключённые коммунисты в Испании «тоже очень нужны на воле». При этом, это проблема, решение которой не зависит ни от потребностей рабочего и народного движения, ни от наших желаний; другими словами, следует принимать во внимание, что именно за политиче-скую и организационную работу, которую мы проводим среди рабочих, студентов, трудящихся женщин и т.д., именно за это органы фашистского испанского государства решили «поставить нас вне закона», приняв свой «закон о партиях»… Этот закон решает, что если ты не участвуешь с ними в подавлении народного антифашистского движения сопротивления, то ты против них, и, таким образом, заслуживаешь отношения как к «террористу»…

И до того, как был принят «Закон о партиях», PCE(r) не была легальной партией и не действовала, как другие партии, претендующие на «коммунистичность», которые побежали к окошку Министерства «внутренних дел», чтобы легализоваться. Мы были нелегальными, и поэтому я был арестован в 2000 г. во Франции при том, что против меня не было открыто дело ни в этой стране, ни в Испании. Однако «Закон о партиях», который утвердили в 2003 г., автоматически превратил нас в «террористов».

Но подлинная причина запрета партии и репрессий, которые на нас обрушились, ни в чём ином, как в нашем отказе признавать «легитимной» и «демократической» так называемую «Конституцию» монархо-фашистов, в которой испанская финансовая и монополистическая олигархия дала продолжение режиму, насаждённому огнём и мечом в 1939 г. Более того, мы никогда не признавали и не собираемся признавать «право» на эксплуатацию рабочего класса, которое присваивает самой себе буржуазия, очень «демократичная» и «гуманная», какой она пытается себя представить. Что за «коммунистической» партией была бы PCE(r), если бы согласилась, чтобы капиталистическое государство диктовало ей программу и устав и контролировало её работу в массах? Независимая политика рабочего класса – первое условие существования коммунистической партии, основной принцип марксизма-ленинизма, от которого мы не намерены отказываться…

Вы понимаете, почему активисты PCE(r), несмотря на огромные тюремные сроки, к которым нас приговаривают фашистские суды, и на то, что многие годы мы проводим в заключении в тюрьмах особого режима, никогда не просили и не думают просить у очередного правительства никаких милостей или прощения, поскольку это равнялось бы, помимо прочего, признанию с нашей стороны его «демократиче-ской легитимности» и нашей «террористической виновности»…

Поэтому все наши силы всегда направлены на обличение режима и на движение вперёд рабочей и народной борьбы, чтобы добиться, помимо других важных требований, всеобщей амнистии для узников – антифашистов и патриотов, а также свободы слова, объединений и манифестаций.

Эта политическая позиция, как и проводимая нашей партией в течение десятков лет на её основе деятельность, наконец принесла плоды, о чем можно судить по массовым протестам и манифестациям, которые проходят на улицах и площадях основных городов моей страны в связи с арестом Пабло Хаселя.

Конечно, его арест и заключение послужили спусковым крючком протеста против предшествовавшей ситуации, которая уже была взрывоопасной и находилась в латентном состоянии по причинам вынужденной безработицы, сверхэксплуатации, всеобщей коррупции, полицей-ской жестокости и многого другого. Тем не менее, главное, с моей точки зрения, было в том, что это мощное протестное движение и борьба на улицах, которую возглавила в этот момент многонациональная антифашистская молодёжь страны, выдвинуло требование всеобщей амнистии и подлинных демократических свобод; это чётко указывает на политический и единый характер движения.

Политическое значение песен Пабло Хаселя и его деятельно-сти, за которую он арестован и заключён в тюрьму, считаю, будет иметь (и уже имеет) немалое значение. Это заставит правительство пойти на подлинно демократические политические уступки под страхом быть уничтоженным движением радикальных масс, которое оно уже не может контролировать...

С большим интересом прочёл Ваши комментарии относительно трудностей, с которыми сталкивается рабочее и коммунистическое движение и в Вашей стране, и в общем. Мне кажется справедливым то, что Вы говорите. Хотя условия могут сильно отличаться от тех, с которыми мы сталкиваемся в Испании, существуют, однако, некоторые общие черты, присутствующие в разных странах, особенно в отношении таких моментов, как «подготовка масс», так же как и «отсутствие даже маленьких побед», что приводит к разногласиям и к острой идеологиче-ской борьбе. Это довольно неизбежно во всём политическом движении, особенно в самом начале; а если смотреть в перспективу (с исторической точки зрения), очень полезно, так как помогает заложить идеологиче-ские и организационные основы будущего рабочего и народного движения. Поэтому я не вижу причин для уныния или отчаяния из-за отсутствия «непосредственно осязаемых» результатов. Наступит день, в котором (перефразируя Ленина) сконцентрируется работа двадцати лет.

Что касается нас, PCE(r), могу Вам сказать, что мы тоже страдаем от подобных проблем, и намного более остро. И я не могу быть уверен, что мы их полно-стью решили. Прежде всего мы учимся, в то же время идёт очищение движения. Как верно рассуждал Сталин, линия строительства партии основывается на учёбе на своих собственных ошибках, что в итоге укрепляет её. Это и есть «большая победа», к которой, прежде всего, мы можем стремиться.

Другими словами, в сложной политической ситуации, которую сегодня переживает Ваша страна после краха 90-х годов прошедшего столетия, я думаю – не исключаю, что могу ошибаться – что политика, которую проводит российское государство как внутри страны, так и за её пределами, это «наименьшее зло» из того, что можно было бы сделать, учитывая отсутствие серьёзной организующей политической силы и «жизнеспособной» альтернативы в краткосрочной и среднесрочной перспективе. Ясно, что эта хитрая политика «приверженности многим концепциям, присущим советской стране» (без советского государства!) – палка о двух концах, что коммунисты должны признавать и учиться использовать в интересах дела социализма.

Наконец, я полагаю, что у российской буржуазии нет ни Родины, ни истории (не исключая её печально известных предательств). Если брать культурный аспект, так же как экономический и политический, она может представлять только мишуру из дешёвого космополитизма и вышедшего из моды либерализма, следовательно, она вынуждена прибегать к некоторым «концепциям, присущим советской стране», которые ей не принадлежат и которые вступают в столкновение с реальностью российского общества и современного мира.

Чтобы понять это, не требуется большего, чем хоть сколько-нибудь внимательно прочитать речь Путина в Давосе.

В своём выступлении Путин делает акцент на углублении всеобщего кризиса и на всех противоречиях, которые разъедают изнутри капиталистическую систему, и на этом основании ставит ей довольно точный диагноз. В действительности Путин предупреждает своих «партнёров» в других капиталистических странах о риске распада, который угрожает всей системе экономических, финансовых, коммерческих и политических отношений. Совсем другое можно сказать по поводу многосторонних и кейнсианских рецептов, которые он предлагает, чтобы сдержать конфронтацию между государствами и найти средство против окончательного, ведущего к агонии, кризиса капитализма.

Вопрос в том, что мы должны выделить эти противоречия, показать их антагонистический и неразрешимый характер внутри капиталистической системы, чтобы сорвать маску с Путина и его приспешников и заставить их выполнить, по крайней мере, некоторую часть их обещаний, что может содействовать борьбе за восстановление социализма.

Заканчиваю, горячо обнимаю Вас и всех товарищей из РКРП-КПСС и ВДЗП.

Мануэль

P.S. Меня очень интересует всё, что относится к истории СССР и его вождям. Узнал, что есть работы очень близкого к нам товарища Хайме (коммунист Чили, переводчик многих наших писем в Испанию – ред.). Уверен, что из его работ можно многое почерпнуть. Постараюсь получить и изучить их как можно скорее.

Перевод Марии Донченко