Революционизация

комдвижения –

неотложная задача

Необходимость постановки такой проблемы обусловлена тем, что в деятельности если не всех, то большинства компартий вопросам революции, подготовки самой партии и масс к революции, разработке и реализации революционной стратегии борьбы за власть (РСБ) уделяется неоправданно мало внимания. Возьмите печатные органы компартий, полистайте их и вы убедитесь, что обсуждение указанных вопросов в них если и ведется, то очень и очень редко.

В частных беседах с некоторыми политиками-коммунистами мне назывались такие причины слабого внимания к революционной проблематике. Мол, во-первых, компартии еще слабы, чтобы всерьез говорить о ней, во-вторых, нет революционной ситуации и в ближайшей перспективе она не ожидается, а только накануне ее возникновения и при ее наличии есть смысл делать приоритетной революционную проблематику, в-третьих, она слабо обсуждается в прессе из соображений недопущения репрессий в отношении как авторов соответствующих публикаций, редакций печатных органов, допустивших подобные публикации, так и партий, которым принадлежат эти издания.

Третья причина слабого внимания к революционной проблематике более правдоподобна, но и она не может оправдать эту самую слабость. Ведь революционная проблематика не сводится к секретным вопросам, к вопросам, которые нельзя обсуждать в открытой печати.

Что касается первых двух причин, то в доказательство их несерьезности достаточно обратиться к опыту наших предшественников, в первую очередь В.И.Ленина, в любви к которому клянутся все коммунисты.

Откройте и просмотрите его работы и вы увидите, что он задолго до первой русской революции, тогда, когда партию еще предстояло создать, когда она делала первые шаги, уже многие вопросы рассматривал через призму революции, в связи с революцией. По крайней мере, Ленин не стеснялся употреблять в своих ранних произведениях слово «революция» в разных вариациях: революционная теория, революционный марксизм (социализм), революционный класс, революционная партия (организация, социал-демократия), революционное движение, революционные силы (группы, руководители), революционеры, революционер-рабочий, революционная молодежь, революционный путь, революционная борьба (работа, деятельность), революционная активность масс, революционная газета, революционная дисциплина, и т.д. Разумеется, каждым из этих терминов Ленин обозначал свою позицию, свое отношение к революции.

В своей знаменитой работе «Что делать?», подготовленной в конце 1901 – начале 1902 года, он написал знаменитую фразу «Дайте нам организацию революционеров - и мы перевернем Россию». Заметьте, революционеров, а не просто социал-демократов ( так в то время именовались приверженцы коммунистической идее ). Ленин уже тогда понимал, что социал-демократия неоднородна, что есть революционная и оппортунистическая социал-демократия (см. ПСС, т. 5, с. 286), что в любой социал-демократической партии мира есть революционное и оппортунистическое крыло (см. ПСС, т. 8, с. 385). Поэтому он понимал и то, что решить задачу ликвидации эксплуататорского строя и взятия власти рабочим классом в свои руки возможно только при наличии революционной партии, партии, в которой преобладает революционное крыло. Поэтому Ленин изначально ставил вопрос о создании не просто социал-демократической партии, а революционной социал-демократической партии и изначально вел яростную и жесткую борьбу против оппортунизма, против оппортунистического крыла в РСДРП.

Следует, пожалуй, признать, что и в современных компартиях имеется оппортунистическое крыло. Причем, в большинстве оно, скорее всего, преобладает. И его преобладание объясняет во многом ненормальное отношение компартий к революционной проблематике. Сегодня сложилось положение, к которому в значительной мере применим вывод, сделанный Лениным в работе «Государство и революция». Он писал: «После их ( Маркса и Энгельса ) смерти делаются попытки превратить их в безвредные иконы, так сказать, канонизировать их, предоставить известную славу их имени для «утешения» угнетенных классов и для одурачения их, выхолащивая содержание революционного учения, притупляя его революционное острие, опошляя его. На такой обработке марксизма сходятся сейчас буржуазия и оппортунисты внутри рабочего движения. Забывают, оттирают, искажают революционную сторону учения, его революционную душу. Выдвигают на первый план, прославляют то, что приемлемо или что кажется приемлемым для буржуазии (выделено мною – А.К.)» ( ПСС, т. 33, с. 5 ).

Точно также современные оппортунисты поступают и в отношении ленинского учения о революции. Причем, одна категория оппортунистов особо и не стремится скрыть свой оппортунизм. Имеется в виду КПРФ, лидер которой открыто отрекся от революции, заявив, что лимит на революции для России исчерпан. Да и в Программе КПРФ вы не найдете опровержения этому махровому оппортунистическому, антимарксистско-ленинскому тезису Зюганова. Вот что в ней говорится применительно к обсуждаемому вопросу. В преамбуле Программы записано: «Коммунисты считают, что исторический процесс совершается в эволюционных и революционных формах. Они поддерживают те из них, которые действительно соответствуют интересам людей труда. Добиваясь социалистических преобразований, они стоят за мирные методы их осуществления. Партия выступает против буржуазного и мелкобуржуазного экстремизма, таящего огромную опасность гражданской войны».

Сама по себе констатация факта совершения исторического процесса в эволюционных и революционных формах ни о чем не говорит. Если бы КПРФ стояла на позициях марксизма, признавала взгляды классиков на революцию, то она дополнила бы этот банальный факт тезисом о том, что буржуазное государство смениться государством пролетарским (диктатурой пролетариата) не может путем «отмирания» (то есть эволюционным путем), а может, по общему правилу, лишь в результате революции ( см. В.И.Ленин. ПСС, т. 33, с. 22 ). Рассчитывать на исключение из этого общего правила для России не приходится. На это Ленин указал там же. И сегодня КПРФ не привела никаких доказательств выпадения России из указанного общего правила, возможности замены буржуазного государства пролетарским эволюционным путем.

Из последующих трех фраз следует, что КПРФ признает и поддерживает только эволюционные формы социальных преобразований, раз признает только мирные методы их осуществления. Они словно забыли мнение классиков на этот счет. Вот что писал Ленин еще в конце 1899 года: «Таким образом, редакторы «Раб. Мысли» относят к рабочему социализму только такой, который достигается мирным путем, исключая путь революционный. Это сужение социализма и сведение его к дюжинному буржуазному либерализму составляет опять-таки громадный шаг назад против взглядов всех русских и громаднейшего, подавляющего большинства европейских социал-демократов. Рабочий класс предпочел бы, конечно, мирно взять в свои руки власть…, но отказываться от революционного захвата власти было бы со стороны пролетариата, и с теоретической, и с практической точки зрения, безрассудством и означало бы лишь позорную уступку пред буржуазией и всеми имущими классами. Очень вероятно – даже наиболее вероятно, – что буржуазия не сделает мирной уступки пролетариату, а прибегнет в решительный момент к защите своих привилегий насилием. Тогда рабочему классу не останется другого пути для осуществления своей цели, кроме революции» ( ПСС, т. 4, с. 264 ). В 1917 году, за несколько месяцев до революции, Ленин уточняет свою позицию и подчеркивает со ссылкой на Маркса и Энгельса, что смена буржуазного государства пролетарским мирным путем невозможна (см. ПСС, т. 33, с. 22, т. 34, с. 124 ).

Таким образом, в соответствии с марксистско-ленинским учением о революции следует признать, что тот, кто именует себя коммунистом и при этом говорит о мирном варианте смены буржуазного государства пролетарским, то есть, о мирной революции, тот на самом деле не коммунист, а махровый оппортунист и ревизионист. Потому что тезис «мирная социалистическая революция» равносилен тезису «жареный лед» или «квадратное колесо». Подчеркну еще раз, не потому я не признаю вариант совершения социалистической революции мирным путем, что не хочу его, а потому, что он нереален, потому, что буржуазия, будучи эксплуататорским классом, по определению неспособна на мирную уступку власти пролетариату. Отсюда следует, что допущение мирного варианта социалистической революции, а тем более ратование за него – это вредная для пролетариата позиция, так как она вводит его в заблуждение, сеет иллюзию, будто буржуазия способна добровольно отказаться от власти. Вредность этой позиции и в том, что веря в мирный вариант социалистической революции, ни пролетариат, ни его политический авангард – компартия – не считают нужным готовиться к усмирению буржуазии во время революции, к противопоставлению ее насилию адекватных мер, а значит - к взятию власти в свои руки.

Еще раз слово «революция» упоминается в Программе КПРФ, когда разговор пошел об уроках российской истории и путях выхода из кризиса. Мол, «российская история полностью подтверждает взгляд на роль революций как локомотивов истории». Приводятся примеры с крестьянскими войнами Разина и Пугачева, вспоминается Великая Октябрьская социалистическая революция как «единственный реальный шанс на национально-государственное самосохранение», и все. Когда же речь пошла о способах, путях достижения партией поставленных целей, в частности, об установлении власти трудящихся, то слово «революция» оказалось забытым. Снова отмечено, что свои цели партия будет достигать мирным путем и поэтапно. Анализ этапов (их три) подтверждает вывод о том, что КПРФ признает только эволюционные формы социальных преобразований. Отступление КПРФ от марксизма, ее отказ от марксистско-ленинского учения о революции особенно выпукло продемонстрированы при обозначении намерения партии отстранить антинародные мафиозно-компрадорские круги от власти «законными методами». Полагаю, не надо доказывать, что российская буржуазия не настолько глупа, чтобы, во-первых, узаконить допустимость революции в стране, во-вторых, узаконить другие методы, которые позволяли бы классовому врагу, то есть рабочему классу и его союзникам, отстранить ее от власти.

Итак, с КПРФ все ясно. Открыто и откровенно отрицая революцию, она опошляет, извращает марксистско-ленинское учение, отрицает себя как коммунистическую партию.

Есть и другая категория оппортунистов, которая стремится закамуфлировать свой оппортунизм простым приемом – заявлением об отрицании лимита на революции и ссылкой на признание Программой партии необходимости революции.

В данном случае оппортунизм проявляется в разных вариациях. Наиболее распространенный его признак – это замалчивание марксистско-ленинского учения о революции, о ее неизбежности и необходимости для решения вопроса о взятии власти рабочим классом и его союзниками.

Другой признак оппортунизма по данному вопросу – это признание мирного характера социалистической революции Ленин же утверждал, что в основе всего учения Маркса и Энгельса лежит необходимость систематически воспитывать массы в таком взгляде на революцию, который означает, что смена буржуазного государства пролетарским не может быть в силу указанных выше причин осуществлена мирными средствами ( см. ПСС, т. 33, с. 22 ). Забвение коммунистами такой пропаганды, такой агитации означает, по-Ленину, измену марксизму ( см. там же ).

Следующий признак оппортунизма – это сведение подготовки к революции только к созданию Советов снизу доверху с фактически нарастающим расширением их функций и влиянием на рабочий класс. Что касается подготовки Всероссийской политической стачки как пролога социалистической революции, подготовки к отражению насилия со стороны преступной власти при проведении указанной стачки и самой революции, то эти вопросы отодвигаются оппортунистами на потом.

Оппортунисты словно забыли, что «непреодолимая привлекательная сила, которая влечет к этой теории (теории марксизма – А.К.) социалистов всех стран, в том и состоит, что она соединяет строгую и высшую научность… с революционностью» (В.И.Ленин. ПСС, т. 1, с. 341). Пора бы коммунистам задуматься с учетом этой мысли Ленина, почему в современных условиях марксизм как бы утерял непреодолимую привлекательную силу и не влечет к себе трудящихся. Не потому ли, что он преподносится им в урезанном виде, будучи лишенным революционности? С моей точки зрения, во многом именно по этой причине. И оправдать кастрирование марксизма, лишение его революционной души и сути, забвение учения о революции ссылкой на возможные осложнения отношений с буржуйской властью в случае полного его изложения нельзя. Нельзя хотя бы потому, что если действительно режим начнет преследовать за изложение марксизма в не урезанном виде, то и в этом случае есть выход, который в свое время предлагал Ленин, мол, «оговаривайтесь, что излагаете далеко не все, что опускаете самое существенное» (ПСС, т. 1, с. 340).

Подводя итог изложенному, мы должны признать, что, во-первых, в современном комдвижении наблюдается засилье оппортунистического крыла, которое выхолащивает содержание революционного учения, опошляет его, забывает, оттирает, искажает революционную сторону и душу марксистско-ленинского учения, превращая его тем самым в безвредную для режима икону, во-вторых, что изменить печальную картину в комдвижении, сделать его реальным политическим авангардом рабочего класса, способным подготовить самого себя и массы к революции, можно только отвергнув оппортунистические извращения марксистско-ленинского учения о революции. Это значит, что без победы над оппортунизмом проблематична победа в борьбе за власть рабочего класса и его союзников, что необходимо немедленно активизировать работу по революционизации коммунистического движения, по усилению в нем революционного крыла.

Опубликовано в газ.“Мысль”

№ 6(241) 26 апреля 2004 г.

(повтор. в №4 (270) 2006г.)