Долгожданный шаг

Заметки по поводу

Объединительного съезда РКРП и РПК

Всего неделя остается до 28 октября. Станет ли эта дата знаменательной в истории комдвижения России или принесет разочарование? Всякое может быть. Но я склонен верить, что в этот день мы сможем сказать: объединение, о котором так много говорили коммунисты, свершилось! Правда, оно будет неполным, и сама эта радостная весть относима только к факту соединения в одну пока двух компартий. Но это обстоятельство не может преуменьшить значимость события, имя которому – Объединительный съезд РКРП и РПК.

Во-первых, возможность объединения сразу (одномоментно) всех компартий даже теоретически ничтожно мала, практически же исключена. Исключена хотя бы потому, что некоторые компартии (например, ВКП(б), КПСС (Л.-С.), КПС) появились в результате расколов, произошедших в ВКПБ, РКРП, РКП-КПСС и КПРФ. И рассчитывать на то, что за столь короткий срок можно снять противоречия, приведшие к расколу, забыты обиды, появившиеся в процессе выяснения отношений, – не приходится.

Во-вторых, объединяются компартии, которые доказали свою политическую дееспособность и являются наиболее заметной силой на левом фланге комдвижения. Достаточно вспомнить, что именно РКРП и РПК учреждали блок “Коммунисты – Трудовая Россия – за Советский Союз”, который в 1995 г. фактически преодолел 5-ный барьер, но режим не пустил его в Госдуму. Тот же блок в 1999 г. был единственным, преодолевшим 2-ный барьер (не считая 5 блоков и объединений, прошедших в Госдуму). Объединение в одну партию дает огромный шанс существенно увеличить ее потенциал и дееспособность.

В-третьих, и это самое, может быть, главное – будет положено начало процессу реального объединения коммунистов. Проблема коммунистической раздробленности навязла в зубах. Она давно оценивается в качестве одной из наиболее болезненных для комдвижения. Одновременно и в качестве одной из основных причин его слабости. И такая оценка вполне справедлива.

В самом деле, трудно считать нормальной ситуацию, когда в стране существует свыше десятка (!) компартий. По их числу мы впереди планеты всей. Оно дает право быть занесенным в книгу рекордов Гиннеса. Отметим – позорных рекордов.

Поначалу как будто ничто не предвещало такого дробления, распыления коммунистических сил. Четыре компартии, образованные сразу после запрета КПСС, изначально взяли линию на сплочение. С января 1992 г. по инициативе РПК проводятся регулярные встречи их представителей. На августовском Совещании актива компартий, созванном РКРП, образуется Роскомсовет. Вскоре принимается решение созвать Всероссийский съезд коммунистов. На нем предполагалось сделать шаг к организационному сближению, как минимум, – к образованию союза компартий.

Но режим почувствовал, что такое развитие событий может привести к появлению грозной оппозиционной силы. Он понял, что партноменклатурная Соцпартия трудящихся не сыграла роль мощного магнита и не оттянула на себя наиболее дееспособную, идеологически стойкую часть коммунистов. Было решено поискать другой вариант. Открывается судебный процесс по “делу КПСС”. Вырабатывается решение, выгодное бывшей партноменклатуре всех уровней. То есть, разрешается деятельность низовых парторганизаций КП РСФСР. Фактически режим подтолкнул партноменклатуру во главе с покинувшим комдвижение более чем на год Зюгановым к созданию еще одной компартии – КПРФ. Так было положено начало дроблению комдвижения в России.

Здесь я сделаю небольшое отступление. Дело в том, что в качестве первых раскольников кое-кому хочется представить лидеров компартий, образованных в 1991 г.: Н.А.Андрееву (ВКПБ), А.А.Пригарина (Союз коммунистов), В.А.Тюлькина (РКРП) и А.В.Крючкова (РПК). Но мы в конце 1991 г, после запрета КПСС и КП РСФСР, решали не раскольническую задачу, а задачу собирания брошенных на произвол судьбы прежними руководителями партийных бойцов. Каждый решал эту задачу на базе сформировавшегося к тому времени движения в КПСС, оппозиционного пробуржуазной фракции Горбачева: Большевистской платформы (предшественница ВКПБ), Движения коммунистической инициативы (РКРП) и Марксистской платформы в КПСС (РПК и СК). В тот момент нечего было раскалывать, так как КП РСФСР, как российская часть КПСС, после предательства верхов, их трусливого бегства перестала существовать как партия, как целостная система. Так что указанные лидеры в то время выступили в роли объединителей части дееспособного партийного войска в отряды. И не эти лица виноваты в том, что коммунисты – члены названных выше партий – не захотели откликнуться на призыв объединиться только одного из лидеров, проигнорировав остальных. Надо четко понимать, что иначе, если бы трое из четырех лидеров отказались от намерения собрать брошенных партбойцов в отряд, т.е. партию, часть коммунистов осталась бы на долгое время вне организованного комдвижения.

Создание КПРФ повлекло не просто увеличение численности компартий, что само по себе было негативным фактом и фактором. Оно вызвало отток части членской базы первоначально созданных компартий в КПРФ. Той части, которая легко поверила в сказку, будто речь идет о воссоздании КП РСФСР, об объединении всех коммунистов в одну и единственную, а главное, – самую коммунистическую, партию. Далеко не все тогда поняли, что нельзя доверять красивым словам тех, кто бросил партию в самый трудный для нее час, кто свыше года трусливо отсиживался в кустах.

Во всяком случае, образование КПРФ привело к отколу от ВКПБ, РКРП, СК и РПК некоторой части их членов. И если учесть, что среди перебежчиков были и неплохие кадры, то ясно, что их перетекание повлекло ослабление указанных партий.

К сожалению, на этом процесс дробление не закончился. Дальше началась серия расколов. Появляется РКРП-2, т.е. Рабоче-крестьянская российская партия. Попову, Золотову и некоторым другим в рамках РКРП показалось тесно. В том же году раскалывается Союз коммунистов и появляется РКП-КПСС (кто больше виноват в расколе – Степанов с Марковым или Пригарин – не берусь судить). В 1996 г. Анпилов уводит из РКРП еще один отряд и образует собственную партию (последнее название – КПСС Ленина-Сталина). Происходит раскол в ВКПБ, и Лапин А.А. образует ВКП(б).

Помимо такого способа дробления комдвижения, т.е. раскалывания первоначальных компартий, появился и другой, в котором наиболее отчетливо просматриваются вождистские амбиции некоторых политических активистов. Речь идет о создании партии как бы с нуля, когда кто-то, посчитав действующие компартии “не теми”, начинает создавать новую партию или новую коммунистическую организацию. Среди них и выходцы из других компартий (например, Бурдюгов В.В.), и не бывшие таковыми (например, Брежнев А.Ю.).

Этой опасной, нездоровой тенденции противостояла другая линия. С нашей стороны продолжалась изначальная попытка сближать самостоятельные отряды комдвижения. Сближать поэтапно. После серии информационно-консультативных встреч, начатых с 17 января 1992 г., а затем образования Роскомсовета, проводилась работа по созданию Роскомсоюза. Он объединил все первоначальные компартии: ВКПБ, РКРП, РКП-КПСС и РПК. Проходят два его съезда – в 1994 и в 1996 г.г.

В 1997 г. делается попытка объединить РПК и РКП-КПСС. Но она срывается. Срывается из-за того, что члены ЦК РКП-КПСС не согласились с вариантом решения вопроса по названию объединенной партии. Хотя на уровне рабочей группы этот вариант был принят, в т.ч. лидером РКП-КПСС.

И вот теперь делается вторая попытка объединить две компартии. Но уже РПК и РКРП. Здесь я хотел бы опровергнуть мнение, будто к объединению нашу партию подвигло принятие Закона “О политических партиях”. Во-первых, мы с РКРП начали вести переговоры об объединении задолго до появления в свет даже проекта Закона, т.е. в начале 2000 г. Тогда еще не были ясны требования к партиям. Во-вторых, для нашей партии отсутствие ее регистрации не пугающий момент. Тем более, что с середины 1999 г. мы действуем, несмотря на потерю регистрации.

Стремление нашей партии к объединению объясняется другим. Прежде всего напомню, что если посмотреть историю отношения РПК к этому вопросу, то станет ясно, что именно РПК выступила почти со всеми инициативами по объединению (имею в виду только те, которые в конечном счете были реализованы). В 1996 г., когда возникла очередная дискуссия по вопросам объединения, наша партия заявила, что считает ошибочным отрицание самой возможности образования единой компартии России. Почему? Прежде всего потому, что такое отрицание противоестественно по сути самой постановки вопроса. Разве нормально, говорили мы, наличие в стране нескольких компартий? С какой стати и зачем коммунисты должны состоять в разных партиях? Кому это выгодно? Раздробленность комдвижения выгодна только режиму. Далее. Мы считали и считаем, что раздробленность комдвижения не позволяет ему полностью использовать имеющийся потенциал, затрудняет идейно-политическое самоопределение трудящихся и играет на руку буржуазии.

Мне приходится читать сотни гневных и грустных писем по поводу коммунистической многопартийности, т.е. распыленности коммунистических сил. Часто повторяется весьма справедливый вопрос: “Беретесь объединять людей, зовете их к единству, а чего же сами-то не следуете своему призыву?”. Все рассуждения об идеологических разногласиях и т.п. не воспринимаются подавляющим большинством. Это непонимание влечет отторжение коммунистов, хотя в принципе люди и разделяют их взгляды.

Наиболее выразительными потери от раздробленности оказываются во время выборов. Особенно для нас, радикальных коммунистов. Взять выборы 1999 г. в Госдуму. Появление на арене аж 5 блоков и партий, воспринимавшихся в качестве коммунистических, вместо двух в 1995 привело к тому, что были оттянуты голоса от нашего блока (Коммунисты, трудящиеся России – за Советский Союз) без всякого шанса для новых блоков на успех (для Сталинского блока, ДПА и партии Умалатовой). Часть избирателей, голосовавших за нас в 1995 г. или готовых голосовать за нас, поняли, что наши шансы резко снижены, и в результате не пошли голосовать вообще.

Другое дело, что мы не были сторонниками легкомысленного мнения, будто проблема коммунистической многопартийности (или, что то же самое, раздробленности, распыленности) существует главным образом из-за вождизма ряда активистов комдвижения, что можно было объединить все компартии в одну уже давно. Нет. Вождизм имеет значение. Но он если и играет ведущую роль, то применительно к ситуации образования компартий после 1992 года. Что касается первоначальных компартий, то их существование вождизмом не объяснишь. Здесь для объединения их в одну партию не хватало степени идейной близости. Ведь именно она определяет степень близости организационной. До недавнего времени она была такова, что позволяла только организационное сближение в форме Роскомсоюза. Сегодня между двумя компартиями – РКРП и РПК – возникла такая степень идейной близости, которая позволила вести разговор о создании одной партии.

Обвинителям лидеров компартий Роскомсоюза в блокировании процесса объединения коммунистов приходится пояснить, что оно (объединение) дается непросто. Есть члены партии, которые не принимают идею слияния РПК и РКРП в одну партию. Причем в категорической форме, вплоть до выхода из партии. И уже есть потери. Так вот, мне, как лидеру партии, приходилось учитывать мнение противников объединения, степень их несогласия с объединением и не допустить объединение с одновременным расколом или даже отколом значительной части членов партии. В этом случае не получилось бы полноценного объединения, сложения сил. И был бы резко снижен эффект образования объединенной компартии.

Сегодня высока вероятность, что абсолютное большинство членов и РПК, и РКРП будут работать в объединенной компартии и не появятся партии – двойники РКРП и (или) РПК.

Следует подчеркнуть особенность события, которое произойдет 28 октября 2001 г. Она в том, что впервые за 10 лет существования современного комдвижения в России состоится реальное объединение коммунистов. Раньше некоторые новые создатели компартий пытались утверждать, что они хотят объединения коммунистов, поэтому идут на создание ... новой компартии. Это была чистейшей воды словесная эквилибристика и демагогия. На самом деле такие “объединители” выступали в роли раскольников. Они создавали партии за счет откола от ранее созданных партий обиженных, непонятых, не востребованных, поверивших в громкие слова новому лидеру, склонных кропотливую работу подменять организационной суетой и т.д. и т.п. В результате такого объединения проблема коммунистической многопартийности (раздробленности) только росла, становилась еще болезненней.

Что касается нашего случая, то именно 28 октября должно быть положено начало реальному объединению коммунистов (компартий), ослаблению их раздробленности, продвижению к одной (единой) компартии. В первую очередь в этом особая значимость Объединительного съезда.

Лидеры РКРП и РПК своими действиями по обеспечению слияния партий уже доказали, что для них проблема быть первым не самая главная. Теперь дело за лидерами других компартий. Ясно, что многое зависит и от позиции других членов других компартий. Весь вопрос в том, захотят ли лидеры подкрепить заявление о стремлении к единству коммунистов конкретными шагами. Некоторым из них, в частности, А.А.Пригарину (РКП-КПСС) и О.С.Шенину (КПС), неоднократно предлагалось подключиться к объединительному процессу. Но первый, не объясняя толком причины несогласия с сутью призыва, не захотел сделать реальный шаг к полному единству коммунистов – членов компартий Роскомсоюза. Насколько мне известно, он даже не поставил предложение лидеров РКРП и РПК на обсуждение и решение членов РКП-КПСС. Что касается Шенина О.С., то тот уклонился от объединения, выдвинув формулу “объединение за счет вхождения РКРП и РПК в КПС”. Такая формула выдвигалась и раньше многими лидерами, но она была и останется тупиковой, нежизненной. От нее веет высокомерием по отношению к тем, кому она предлагается. Особенно, если иметь в виду, что в рассматриваемой ситуации предлагается войти в только что созданную партию партиям, за плечами у которых без малого 12 лет борьбы сначала с пробуржуазной фракцией Горбачева, а потом с буржуазным режимом.

Тем не менее убежден, что лидерам различных коммунистических партий и организаций придется осознать, что если они будут сопротивляться объединительному процессу, то рано или поздно они останутся генералами без войска или с настолько малым войском, что на него никто не будет обращать внимания.

В заключение замечу, что мне хотелось бы, чтобы десятилетие расколов и дробления комдвижения осталось позади и 28 октября стало бы началом строительства единой компартии.

Опубликовано в газ."Мысль"

№ 9(200) 21 октября 2001 г.