КАК ОТНИМАЛИ ЛЬГОТЫ

Во время проведения реформ и глобальной перестройки нашей жизни, правительство несколько раз начинало пенсионную реформу, но денег для стариков так и не нашли. Тогда, чтобы помочь им выжить, как добавку к пенсии, ввели бесплатный проезд в общественном транспорте, назвав это «льготой».

Наши министры-капиталисты в трамвае вместе со стариками не путешествуют, не торгуются за кусочек самого дешевого мяса на рынке. Они посчитали, что бесплатный проезд для пенсионера не способ выживания, а социалистическая льгота, к которой тс просто привыкли, как к хорошей вещи. Решили льготы отобрать, правда, не у себя. Льготы, предоставляемые министру и его семье, обходятся казне примерно в 400 тысяч долларов в год. Это, наверное, и есть кремлевская диета, которые все сейчас изучают. На Западе о таком пансионе и мечтать не могут. Даже после значительного повышения нашим министрам зарплаты, а это примерно 90 тысяч рублей в месяц, она в 11 раз оказалась меньше льгот. Корреспондент газеты «Московский комсомолец» спросил автора «монетизации» Михаила Зурабова: «Какая у вас зарплата», тот ответил: «Не знаю». Комментарии излишни.

Оторвались наши министры от нужд народа, не понимают его. Хочется прочитать несколько строк из еще одного школьного сочинения.

«Россия будет лучшей страной мира только в том случае, если правительство «влезет в шкуру народа» и побудет в той нищете, в которой живет человек» (Дарья Бояринцева, 10 класс, Мурманск).

Министры убеждают россиян, что льгот в рыночных отношениях не должно быть. Зачем уж так обманывать? Во всем мире существуют льготы, они помогают выжить инвалидам, пенсионерам. В Испании все пенсионеры имеют льготные проездные на городском транспорте, в некоторых провинциях вообще ездят бесплатно. Со стариков не берут денег за лекарства, все за счет бюджета. В Италии бесплатно лечат инвалидов, детей до шести лет, малоимущих пенсионеров, тех, у кого доход в семьях ниже 36 тысяч евро в год — это около 100 тысяч рублей в месяц. Норвежские власти выдают слепым талоны на такси, доплачивают инвалидам за лечение, содержат за свой счет сиделок, заботятся о престарелых. Финны перевозят пенсионеров за полцены. Англичане оказывают медицинскую помощь беднякам и ветеранам по потребности. В США тоже, нетрудоспособных. Они получают бесплатное медобслуживание, проезд, жилье, лекарства, все как у европейцев, только в гораздо больших размерах.

Будучи в командировке, мне представилась возможность побеседовать с американскими рабочими. На одной из встреч в Атланте работница заводского конвейера, рассказала, что воспитывает одна троих детей. Я задал ей нетактичный для граждан США вопрос: «Когда Вы на работе, с кем находятся дети». Женщина посмотрела на меня как на инопланетянина. «Как с кем, с нянечкой, государство помогает». Да государство, которое называется США, помогает человеку выжить, не чувствовать себя одиноким даже в беде. Это и есть цивилизация.

Во многом мы отстаем от развитых стран, по эффективности экономики, технологиям, качеству продукции, уровню управления. Вот и решили наши министры реабилитировать себя, начали с уменьшения до минимума налогов с богатых, теперь принялись за социальную сферу, пытаются за счет немощных и слабых поправить бюджетные дела.

При запуске законов о монетизации льгот стали много говорить об инвалидах, героях, других заслуженных людях, в средствах массовой информации подсчитывали, сколько им прибавят, как хорошо они заживут. Кроме героев и инвалидов, ветеранов труда, у нас много просто пенсионеров, которые трудились всю свою жизнь, но им не присвоили звания «ветеран труда». Противопоставили пенсионеров друг другу, у одного стаж больше, но в какое-то время он косо посмотрел на начальника, значит, не заслужил ветеранского звания.

Например, в одном из районов в Алтайском крае, Павловском, живет 11 300 пенсионеров, 7300 из них являются льготниками федерального и регионального уровня, остальные 4000 — никем и нечем не отмечены. У 80 % этих людей пенсия меньше прожиточного уровня. Пенсионеры много передвигаются, ищут более дешевые продукты, лекарства, жизнь заставляет их обходить стороной супермаркеты. С отменой бесплатного проезда, они оказались не выездными, пешком далеко не уйдешь. Проездной в Барнауле стоит около 400 рублей, отнимите их от пенсионных 1800—1900 рублей и поймете, чем обернулась для них монетизация. Старикам подписали приговор, и они вынуждены были пойти в последний решительный бой. В поселке Бельмесово, возле Барнаула, пенсионеры захватили автобус и собрались на нем ехать к администрации края для протестного митинга. В городах Химки и Красногорске Московской области пенсионеры, без всякой предварительной подготовки, собрались и перекрыли оживленные автомобильные трассы, такие же акции произошли во многих других городах страны.

Власть стала искать организаторов, а их не было. Такие акции рождались самопроизвольно. Почему и как?

На эти вопросы можно ответить, если проследить события на Ульяновском машиностроительном заводе, произошедшие еще до всероссийского выступления пенсионеров, когда ситуация дошла до точки кипения. Работникам здесь месяцами не платили зарплату, в конце концов, они приостановили работу, начались волнения. Администрация области обещала приехать, объясниться с коллективом. На встречу у заводской проходной собралось несколько тысяч человек, но чиновники не сдержали слова, не появились перед народом. Тогда, кто-то из толпы выкрикнул: «Идем перекрывать улицу». И люди пошли. Несколько часов центр города был парализован, прервано сообщение по мосту между левобережными и правобережными районами.

Всего несколько часов противостояния — и зарплату рабочие получили.

…

Из письма пенсионера:

«…в аптеке мне отказались выдать лекарство бесплатно. Пришлось выложить из собственного кармана 2 тысячи 200 рублей, следующий раз заплатил еще 4 тысячи 200 рублей. Зная, что я пишу в газеты, ко мне обратились мои соседи, семь инвалидов, которые попали в такую же ситуацию. Я написал около десятка писем в разные инстанции, добился, что зам главного врача Яруллина уволили. Прихожу через некоторое время к своему врачу, прошу, чтобы мне выписали необходимые лекарства. «Не могу, — отвечает он, — меня за это с работы выгонят». После такого разговора потратил тысячу рублей на льготные лекарства из собственного кармана. Инвалид второй группы Зоя Васильевна Кузнецова рассказала мне, что ей выписали по льготному рецепту всего одну упаковку «Виноцетина, в ней 60 таблеток, а на двухмесячный курс лечения требуется 360 штук. На большую сумму врач выписать побоялась. Монетизация льгот привела к обыкновенному унижению больных людей. Мы с женой, она инвалид первой группы, я инвалид третей группы решили отказаться от социального пакета, не потому, что желаем съесть лишний кусок колбасы, мы просто устали терпеть произвол, несправедливость и тратить оставшиеся нервы на эту монетизацию».

И так по всей стране, в Сергиевом Посаде одного инвалида довели с льготными лекарствами до того, что он с костылями накинулся на заведующую аптекой. Другой льготник ждет свое лекарство уже восемь месяцев. Ходят люди из кабинета в кабинет за подаянием, отстоял очередь к врачу, получил рецепт, дальше нужно идти к компьютерщику, чтобы он ввел рецепт в базу данных. Если стоимость лекарства меньше 450 рублей, то рецепт сразу вбивает в компьютер, а если больше, то нужно на рецепте поставить еще три подписи. В Одинцове Московской области на 30 тысяч льготников одна аптека, и лекарств нет, и не 450 рублей просят льготники вместо социального пакета, а возвратить порядок, который существовал по льготному обслуживанию до 2004 года. Количество отказывающихся от льгот приближается уже к половине имеющих на них право. Рушится сама структура, построенная для этой цели.

После массовых выступлений пенсионеров, чиновники стали грозить партиям, средствам массовой информации, просто физическим лицам, если те будут организовывать протесты обездоленных людей, а также публично высказывать правду о социальных бедах, то будут признаны подстрекателями, разжигающими страсти, нарушающими стабильность общества.

Очевидно, такими подстрекателями являются и шахтеры-инвалиды из Воркуты, которые из-за уменьшения страховых выплат решились на голодовку. Готовясь к монетизации льгот, власть заранее знала, что на всех пирога не хватит, стали искать лишнего. Как не удивительно, отказали в первую очередь тем, кто в начале девяностых помог реформаторам, поставил страну с ног на голову — шахтерам. Компенсационные выплаты по инвалидности республиканское отделение Соцстраха республики Коми своим распоряжением уменьшило им в два, три раза. Получал человек за нанесенный ущерб здоровью компенсацию 6,5 тысяч рублей, стал получать полторы тысячи. Сначала люди ходили по кабинетам разрознено, все документы были на руках: заключение медицинских экспертиз; судебные решения, в которых оговаривалась суммы компенсационных выплат, и даже размеры индексаций. Все эти хождения по кабинетам ни к чему не привели, тогда инвалиды стали объединяться, начали готовиться к акции протеста, к голодовке.

В первой голодовке участвовало только 10 человек, помещение не позволяло сделать акцию более массовой, а желающих было около 200. Для участия в акции проводили свой «кастинг», не брали тех, кто и без голодовки еле ноги передвигал, но и попавшие в забойную команду не могли похвастаться физическими возможностями. Вот, например, как выглядел один из голодающих, бывший начальник участка Олег Дорощук. Он инвалид второй группы, в 2002 году во время взрыва метана на шахте «Воркутинская» его ударило взрывной волной. Пять человек погибло, а остальные из смены остались инвалидами. Самого Дорощука полгода выхаживали в больнице, выписали с целым букетом болезней: поврежден позвоночник, ожег дыхательных путей, травмированы легкие, после сильного сотрясения мозга и контузии преследуют постоянные головные боли и головокружения, в результате потеря 80 % трудоспособности. Ему запрещают даже лечение в санатории, будешь лечить одно, спровоцируешь обострение в другом. И вот этого человека, которого государство превратило в инвалида, лишают возможности кормить себя и семью, сокращают наполовину социальные выплаты, чтобы добиться справедливости, он вынужден идти на отчаянный шаг, опять рисковать жизнью, так как больше на кон ставить нечего.

Голодающие разослали письма, обращения, жалобы во все инстанции, вплоть до президента России, Отправляли их наверх, а чиновники из московских кабинетов с приписками сплавляли почту вниз, в местные органы власти, туда, куда инвалиды до этого обращались неоднократно и не нашли понимания. Время шло, обессиливших голодающих из инвалидной команды одного за другим отвозили в больницу, их место занимали инвалиды из запаса.

Только на пятнадцатый день голодовки, информация о ней прошла по «Русскому радио». В Воркуту приехала внушительная комиссия из федерального фонда соцстрахования. За десять дней работы, комиссия только и смогла принять решение о повторном установлении сроков стойкой утраты трудоспособности Олегом Дорощуком и его товарищами по несчастью после взрыва на шах- те «Воркутинская». Можно без всяких экспертиз и исследований высчитать момент потери трудоспособности с точностью до минуты, как грохнуло, так и потеряли люди трудоспособность. Председатель комиссии, заместитель председателя Фонда социального страхования РФ В. Линник и мэр города И. Шпектор засобирались в Москву, пообещав, что обязательно добьются положительного решения вопроса. Инвалидов обнадежили, и они после месячного социального поста решили прекратить голодовку, но Шпектор возвратился домой один и с пустыми руками.

Инвалидов в очередной раз обманули, тогда шахтеры начали второй этап голодовки. Таким диким способом, на грани суицида, люди вынуждены вести диалог с властью.

Наверное, от страданий немощных людей наши чиновники, как изуверы, получают удовольствие. В их головах часто рождаются бредовые мобилизационные проекты, которые приводят в движение целые слои малоимущего населения, вместе с монетизацией стали заниматься инвентаризацией инвалидов, совсем нетрудоспособным полагается прибавка к пенсии. Инвалиды уже проходили врачебно-трудовую экспертную комиссию (ВТЭК), обследовались у врачей специалистов, получили на руки заключение о частичной или полной нетрудоспособности, но теперь их проверяют с помощью медико-социальной экспертизы (МСЭ). Для инвалидов каждая лишняя копейка, как пропуск в рай, сотни больных людей ринулись в поликлиники, толпились в узких коридорчиках, где даже нет окон, не хватало стульев, сидели прямо на полу, на ступеньках, задыхались в духоте. А как быть тем, кто вообще лежачий, кто не смог доползти до поликлиники? Кто прошел все эти социально благотворительные испытания уж точно, без всяких новых комиссий, должны попасть в рай, они это заслужили.

Если бы не было монетизации, придумали бы что-то подобное, чиновникам нужна работа. У большинства из них главная специализация, расставлять людей, согласно справкам, по категориям. Женщина из Волгограда рассказала о своих льготных мытарствах, чтобы приплюсовать к своей пенсии положенные на содержание дочери студентки 200 рублей, ей пришлось добывать справку о составе семьи, подняв на уши всех своих домочадцев в буквальном смысле этого слова. Обязали принести ксерокопии паспортов, копии пенсионных удостоверений, ее и родителей мужа, проживающих с ними вместе, трудовые книжки и справки о зарплатах сына и его жены. Женщина спросила, могут ли повлиять эти документы на размер пособия, или на решение о его выдаче? Оказывается, копии документов, и справки повлиять на получение пособия не могут. Зачем тогда все это? Сотрудница ответила, что при оформлении льгот существует такой порядок, нельзя его нарушать.

из книги А.Сперанского "Блеск и нищета России"